Экономика внимания
Не происходит ничего такого, что бы не было описано у Маркса. До капиталистов дошло, что самый главный ресурс — это внимание (ну, просто все деньги «честным путём» они уже отобрали). Реклама — это «двигатель торговли», работающий на внимании, который позволяет отобрать даже то, что человек не хотел тратить («создать потребность и удовлетворить её»).
Но зачем внимание привлекать, если его можно просто вообще никогда не отдавать обратно, да? Монополия на внимание — это более широкий случай монополии на рекламу, а фейсбук и гугль — банальные монополисты рекламного рынка (и ничего им за это не будет).
Фейсбук (условный фейсбук, имя нарицательное), однако, делает страшное — и только потому, что мы ему разрешаем. Он якобы предоставляет нам инструмент общения с «друзьями», а на самом деле делает залипательный инфо-продукт и давно уже сам решает, что из постов друзей мы должны видеть и что из наших постов видят «друзья». Даже не на уровне постов: Елена Рыдкина у меня, например, в друзьях, но я не её уже больше года: видимо, она находится в «шедоубане» потому, что пишет про секс. Фактически, фейсбук осуществляет редакторскую деятельность, а люди с журналистским образованием знают, что можно создать совершенно ангажированное СМИ, просто выбирая, что публиковать, даже если публикации корректны каждая по отдельности.
Но это всё — не со зла, в том плане, что никакого нового, уникального зла тут нет, просто научно-технический прогресс не стоит на месте, поэтому инструменты всё изощрённее, а мотивы все те же, зачем придумывать новые, если старые подходят идеально? Никто не желает зла тебе лично, персонально, как человеку — тебя ведь даже как человека не рассматривают. «Обезличенные данные».
У всего этого «не со зла» — прямая аналогия с пластиковыми пакетами: никто же не хотел засрать планету специально! Покупателю удобно каждый раз не нести с собой авоську, производителю удобно, что человек покупает больше. Ситуация win-win, в которой никто не проигрывает, кроме нас всех.
С этим можно было бы бороться, если бы эксплуатировалось только «животное» (низменное), но это бьёт к тому же по социальному, на чем всё общество и держится. Попробуй не купить на свадьбу бриллианты — на тебя косо посмотрят, даже если все знают, что воображаемая ценность бриллиантов — всего лишь результат рекламной компании 50-ых годов прошлого века. Или, если простыми словами, «откажешься от фейсбука — останешься без друзей». Если не сформировал надёжную оффлайновую сеть (или если ты не знаменитость, поклонники которой есть на всех платформах), что с годами всё сложнее и сложнее. Времена сейчас такие, повальная цифрофизация.
Выход только один (кроме маргинализации, помните Тифаретник?) и кончается это всё, разумеется, постами об ужасах цукерберга и о правилах цифровой гигиены — в том же фейсбуке (ну потому что хочется же, чтобы их прочитали, да?). Можно перейти на новую платформу, но так как прогресс не стоит на месте, новые платформы сговнякиваются каждый раз всё быстрее и быстрее. Также можно писать на берестяных грамотах или даже завести stand-alone блог, но you can’t spell stand-alone without alone.
Мой журналистский диплом, к слову, назывался «Авторские проекты как пример адекватной реализации свойств интернета (на материале истории российской интернет-журналистики 1995-2002 годов)», тогда как бы уже было слово «блоги», но рука не поднималась их так называть. Поинт диплома был в том, что в те славные времена каждый мог поднять абсолютно независимую платформу и вещать, чем видные люди и пользовались. Дальше — понятно: свободу обменяли на удобство, удобство стало массовым, вещание превратилось в сплетни на кухне, и вот посмотрите: короткий миг свободы, возникший чисто по недосмотру, кончился, и медиа-влияние снова в руках монополий.
Сказка о письке
Закончив писать книгу, я выделил квинтэссенцию произведения, пытаясь подобрать название. В ней есть три фаллических символа (бластер, башня и рог единорога), все они несут разную нагрузку, не переставая быть при этом символами. Одна из сюжетных линий — про то, как девочка обретает внутренний стержень (вот, опять символ фаллический). Многие тропы в книге — сказочные.
Выходит, идеальное название — «Сказка о письке»: это не сказка (неосказка), и она про фаллос (в психоаналитическом понимании). Более того, это наверняка супер-продающее название. Говорят, например, «сразу интересно, чья писька — мужская или женская». На что я ответил, мол, «а не интересно, кто?»
Беда в том, что с фаллосом в психоаналитическом понимании знакомы далеко не все, для многих писька — это просто писька, так что увы. Если интеллектуалы и купят книгу, то только чтобы поржать. Тут и выяснится, что это шутка над ними.
Такое хорошее название, что даже жаль от него было отказываться. «Нарратив о фаллосе» уже стилистически не работает.
Тем не менее, я обнаружил прекрасный эффект: если взять любой другой вариант названия и добавить к нему «сказку о письке», оно гарантированно станет в два раза лучше. Например, мне предложили: «"В круге первом", „Уроборос“, „Туда и обратно“, „Загадка единорога“, „В поисках себя“, „Город Х.“».
«Сказка о письке: туда и обратно» — очевидно. «Загадка единорога: сказка о письке» добавляет новый слой. «В поисках себя: сказка про письку» — и вот сразу отгадка, нашел. «Город Х: сказка про письку» — сразу понятно, что город фу какой нехороший.
Это всё смешно, разумеется, не только потому, что вдруг — опа— и слово «писька», а потому что ну правда же и она, и про неё.
PS. Еще мне нравился вариант названия — дословно — «🔍 🦄 🤷♂️», но с ним было бы много проблем.
Как жить с шизоидом
Меня, как самопровозглашённого специалиста по шизоидам, спросили, как с ними вообще жить. Вопрос был в духе «на их крупицы внимания подсаживаешься и сходишь с ума» — я сразу же, не глядя, предположил эмоционально недоступного отца. И угадал.
Разумеется, это общее место, что человек, во-первых, выбирает знакомое, потому что знакомое успокаивает, во-вторых, пытается разрешить травму «по-хорошему», то есть, например, всеми силами добиться внимания, расположения, любви отца — но уже в лице партнёра. Жертвы насилия ищут себе мужа-насильника, жертвы неглекта ищут себе мужа-неглетчика и так далее.
Чуть менее общее место — в том, что если жертвы не находят насильника, то они его создают. Отец, например, мог не обращать на ребёнка внимания потому, что просто не любил. Муж-шизоид (если это действительно он) не обращает внимания потому, что он — интроверт. Со стороны «жертвы» это выглядит одинаково: ею пренебрегают. Но, как говорится, «есть нюанс». Жертва, конечно, ранится об мужа-интроверта, но тот-то при этом вовсе никакой не насильник и злодей, а находится «в пределах нормы».
В этом плане, конечно, вопрос лучше переформулировать в «зачем»: не «как» с ним жить, а «зачем это вам?». И ещё, конечно, «зачем вы бедного интроверта мучаете?».
Раздупление
Хотел написать про одну из вещей, которой люди занимаются на терапии (помимо валяния дурака), долго подбирал слово, что-то из разряда «разделение» или «расклейка», а потом меня осенило: я пытаюсь переизобрести слово «анализ». Вот же молодец какой.
Анализ — происходит от др.-греч. ἀνάλυσις «разложение, растворение», из ἀνά «вверху, вверх, обратно» + λύσις «развязывание, разрешение, освобождение; растворение», далее из λύω «растворять», далее из праиндоевр. *lewh- «освобождать, отделять». (Тут мне подсказывают, что другое хорошее слово — «деконструкция»).
Тем не менее, под анализом часто подразумевают синтез (то есть, склейку обратно), как второй шаг процесса, что тоже понятно: разобрал — собери, анализ почему-то подразумевает выводы. Я же хочу рассказать об анализе, как о способе разделки пищи для её лучшего переваривания: при еде пользуйтесь не только вилкой, но и ножом, отделяя на кусочки. Метафора переваривания вообще одна из моих любимых, и я не мог их не объединить вместе.
Но ближе к нашим баранам. В психике людей различные вещи часто слеплены в одну кучу. Например, человек не хочет сердиться, потому сердиться — это обязательно громко орать на всех, как делал папа. Разумеется, тут надо разделить («проанализировать»): мухи — эмоцию, например, гнев, — отдельно; котлеты — то, что ты с этой эмоцией делаешь (ведёшь себя, как мудак) — отдельно. В результате анализа получаем две сущности, которые вообще не обязаны быть вместе, и выводы клиент может произвести уже сам, переварив новые кусочки. Например, он сможет сердиться, но при этом не орать!
Или вот другой пример, предельно простой: «бьёт — значит, любит». Или про материи потоньше: если человек верит в «душу», то он автоматически верит в то, что она бессмертна, заодно верит в Бога, который, разумеется, обязательно всемогущий, ну и заодно в астрологию и уринотерапию и против прививок, чтобы уж совсем всё в кучу. Но, например, в некоторых видах шаманизма у человека три души, и не все они бессмертны, богов нет, прививки ещё не изобрели, но микродозинг — уже да.
В целом понятно, почему люди не любят анализировать: только что у тебя мир состоял из нескольких простых сущностей, а тут они вдруг начинают плодиться, и не понятно, что с ними делать. Слишком много свободы, унесите, пожалуйста.
Зато синтезировать все молодцы (смотри, например, создание теорий заговора).