Oh my gods

Не смог пройти мимо сериала American Gods, как большой специалист по богам.

Дальше могут быть спойлеры.

Экранизация книги, сериал должен был сниматься на HBO, снимается в другом месте, но look and feel типично HBO-шный, «с размахом».

Сюжет формально простой: Один собирает старых богов, чтобы воевать с новыми (медиа, технологии и рынок), параллельно толкая ничего не подозревающему смертному речи о том, что боги живут только до тех пор, пока в них верят, а война, получается, за веру.

«Главный», простите, «герой» (по имени Shadow) — бывший заключенный, которого нанял Один в качестве телохранителя — играет настолько ужасно на фоне всех остальных, что создается ощущение, что это такой хитрый драматургический прием: на роль poor clueless bastard’а взять того, кому не надо это играть.

А в восьмой — последней! — серии сезона Shadow наконец-то узнает, что связался с Одином. Зритель это узнает в первой серии (если не дурак).

Тема богов — не бога, а именно богов — давно напрашивалась, но я не могу судить насколько сериал является откровением: например, Westworld показался мне прекрасным в драматургическом смысле, но в теме «творец и творения» сложно сказать что-то неожиданное. Come on, история отношений людей и богов настолько древняя!

Вот и здесь.

Интересней всего наблюдать «где они облажались», если говорить грубо, если же говорить мягко, то «почему авторы сделали именно так, а не этак?».

Первый нанятый бог — славянский Чернобог.

Вышло так, что ровно в тот же день я пытался смотреть боевик John Wick 2, в нем Peter Stormare (он, кстати, швед) играет русского бандита. Здесь он играет русского темного бога.

Чернобог живет c тремя сестрами, две их них — Утренняя и Вечерняя Зоря, сестры-охранницы, которые «стоят» в начале тьмы (вечером) и в конце тьмы (утром) и, натурально, несут стражу, чтобы тьма не просочилась в мир.

Автор сериала почему-то подумал, что круто, если сестер будет три и придумал «полуночную зарю» — полнейший оксиморон.«Zorya Polunochnaya». Первое слово читается, как «Зорая» — звучит, как имя. Второе автор посмотрел в словаре.

Тут можно делать красивые выводы, что славяне — это такая непонятная противоречивая хтонь, написанная кириллицей, по крайней мере, в восприятии бедных американцев. Come on, русский мафиози и Чернобог в исполнении одного и того же актера? «И тут эта хрень».

В том же Джоне Вике главного героя — русского наемного убийцу — называют «Баба Яга», имея ввиду, конечно, Bogeyman — страшилку для детей. «Баба Яга заберет». Но, простите, она же женщина.

Примерно такой же уровень и в American Gods.

Не очень понятно, как Чернобога привезли в Америку. С Одином объяснено, хотя и натянуто: есть такая историческая легенда, что викинги когда-то случайно заехали в Америку очень давно, еще до того, как ее «открыли» официально. Остальных же богов привезли эмигранты. Чернобог, по-моему, слишком старый для того, чтобы его завезли.

Остается только Иисус, и в качестве шутки (?) в сериале есть несколько видов Иисусов, в том числе Мексиканский Иисус — именно его привезли, как легко догадаться, мексиканцы. Что, вроде, что-то там говорит об американском восприятии мексиканцев. «Тоже верят в Иисуса, почти родные». Живут под боком, вот это все. Ацтеки и Майя почему-то забыты.

С другой стороны, засилие Иисуса нельзя было просто так обойти.

В качестве реализации архетипа пожирающей вагины создатели выбрали Queen of Sheba, жену Соломона, библейскую фигуру, которая (в сериале) со временем потеряла свою привлекательность из-за проклятого мужского шовинизма.

Здесь тоже кроется ирония: «что, древнее Библии ничего не нашли?». Именно с Библии началось «причесывание» многих женских богов, которые слились в конечном итоге с Девой Марией. Это намек? Случайный намек? Глупость? Ничего лучше не нашли? Ни с чем не посоветовались?

А ведь столько хороших богинь на выбор — начиная с Кибелы и заканчивая, например, Эрзули (вуду).

Или можно было взять раскрученный сейчас бренд Лилит (тоже библейский персонаж).

Мотив «ребрендинга» и «слияния» богов раскрыт относительно неплохо, так что может быть (я хочу надеется) эта ирония умышленная.

В восьмой серии выясняется, что «Пасха» (Easter), которая «прогнулась» под Иисусов, является куда более древним божеством — «Остарой» (Ôstara), связанной с приходом весны, воскрешением и рассветом, что понятно: весна — это «рассвет» года.

В ближайших аналогах у нее в таком случае находится Аврора и... Заря.

Итого в сериале четыре Авроры.

Небольшие разногласия — но не до мордобоя — в нашей семье вызвал Вулкан. Катя тут же угадала, что это аналог Гефеста, «а Гефест совсем не такой».

Мне же его эволюция кажется абсолютно логичной, хотя о ней можно только догадываться: Вулкан — пусть даже аналог Гефеста — но уже римский бог, а именно римляне превратили армию в машину (легионы и это все), поэтому бог-мастер уже тогда должен был впервые задуматься о массовом производстве.

В Америке Вулкан окончательно автоматизирован, ничего не делает руками и производит огнестрельное оружие, потому что «the power of fire is a firepower».

Literally! По-моему, гениально. За подобные фразы сериалу можно многое простить.

«Нацистские» мотивы кроме очевидных «американский» коннотаций («оружие любят нацики») тоже исторически понятны: римлян и германцев объединяла любовь к порядку и нелюбовь к евреям.

Новые боги выбраны разумно: рынок, технологии и медия. Это больше людей, оказывает влияние на людей, в это люди верят. Это — то, чем знаменита Америка: Wall Street, интернет и Hollywood, так что выходят вполне себе «американские боги».

American Gods — любопытный сериал, в котором подготовленному человеку видно «дно» авторов — как далеко они копнули в тему богов, это дно хорошо обозримо, а сам сериал — артефакт, опять-таки, американской культуры и может быть интересен и этим.

Если бы я смотрел в режиме «серия в неделю», то потерял бы терпение. Когда в восьмой серии сезона Один наконец-то сознается, что он Один, это имя звучит впервые и сопровождается пыщ-пыщ спецэффектами — наверное, в надежде на то, что для многих зрителей это будет открытием?

6.6/10

Внутренний ребенок

Если вас беспокоит ваш внутренний ребенок — пропейте левамизол или пирантел.

Мем «внутренний ребенок» ввел, насколько я помню, Эрик Бёрн, автор трансакционного анализа. К несомненным плюсам этого анализа следует отнести доступность для широких масс. Основная его идея состоит в том, что человек пребывает в одном из трех состояний, и эти состояния — не твердое, жидкое и газообразное, как можно было бы подумать, потому что человек — не вещество, а чуточку сложнее.

Эти состояния называются «ребенок, взрослый и родитель» и весь трансакционный анализ построен на описании взаимодействия трех этих ипостасей друг с другом.

Плюсы заключаются в том, что почитав книгу Берна «Игры, в которые играют люди», всегда доступную, наравне с Карнеги, люди получают минимум два психологически правильных вывода, которые для многих могут быть откровением: психика человека не однородна, человек может выбирать, как действовать.

На этом польза главным образом и заканчивается. Давайте я вам все то же самое расскажу с точки зрения любимых юнгианцев, просто чтобы сравнить два фреймворка.

У юнгианцев такое понятие, как «тень» — туда человек «сбрасывает» все, что репрессировано. Репрессируется обычно «плохое», в процессе «воспитания», но исключения случаются чаще, чем правила. Nine times out of ten it’s an electric razor, but every once in a while it’s a dildo.

Простой и любимый пример — агрессия. Если она подавляется («быть злым — нехорошо»), вырастает человек, который не может постоять за себя, поэтому что это же агрессия! Хотя, казалось бы, «постоять за себя» — хорошо.

Хорошее правило, которое применимо к теневым сторонам: «Все, что подавляется — растет», поэтому добренькие люди могут иметь невообразимое количество пассивной агрессии или, например, время от времени срываться.

«Правильной» же стратегией будет «интеграция тени»: в случае с агрессией нужно найти в себе злого монстра и научиться им управлять. Не «стать монстром», а «включить его в себя».

Хорошо интегрированный человек в вакууме способен на все.

Когда надо кнутом — может кнутом, когда надо пряником уебать — может и пряником. Ну, вы поняли.

Плюсов тут как минимум два: во-первых, просто контакт с реальностью, так как человек не может всегда быть весь в белом, это не только утомительно, но еще и невозможно. Во-вторых, богатство выбора делает жизнь разнообразней и позволяет решать разные проблемы по-разному.

Часто — особенно в нашей советской стране — случается так, что в тень уходят «детские» качества. «Что ты балуешься!», «будь серьезен!», «это что за детский сад!». Или, если простыми словами, у многих было плохое детство, а то и вовсе не было.

Мем «внутренний ребенок» пытается как-то с этим работать и объявить всему «детскому» амнистию.

Но вместо того, чтобы работать с «внутренним ребенком», потерянные качества лучше бы обнаруживать и интегрировать каждое по отдельности.

Целый внутренний ребенок — это слишком большой кусок, особенно учитывая то, что для многих насилие — единственный доступный инструмент, и «давать свободу ребенку» — это значит гнобить все остальные части, а когда человек полностью ведет себя, как ребенок, это называется «инфантилизм».

«Тень» у всех разная, так как разные люди отвергают разные части, так что в работе с тенью можно говорить об индивидуальности.

Внутренний ребенок вроде как тоже должен быть разным, но принято считать, что он отвечает за спонтанность, креативность, радость и еще кучу всего хорошего, «идеальный ребенок, как мы его себе представляем». Этот оптимистичный взгляд на детей имеет мало отношения к реальности, потому что даже у детей и детства есть своя теневая сторона, и дети (как внутренние, так и внешние) могут быть теми еще засранцами.

Что же касается деление на три части, то вкупе с описаниями «внутренний ребенок — такой-то и такой-то, родитель — такой-то и такой-то», мы имеем очередной «гороскоп» с тройкой в основании. Хуже может быть только деление на два — женское и мужское.

Идея об архетипах или даже психоаналитическое понятие «комплекса» дает больше свободы.

«Прикиньте, чуваки, у вас в психике не три части/состояния, а побольше!». И обращаться с ними сложнее, чем «вести себя по-взрослому» или «я не хочу ничего решать, а хочу платьице».

К тому же, если наша конечная цель — это «целостность», деление на три части помогает на первом этапе, чтобы осознать разделенность, но потом постоянное обращение к этим частям, как к чему-то отдельному, этой разделенности только потакает.

Что, взрослые не могут дурачиться или быть креативными? Или что, нельзя дурачиться ответственно?

«Встретишь внутреннего ребенка — убей внутреннего ребенка».

Терапевт скайповый

А давайте я сделаю вид, как будто мне не все равно и на волне этой эмоции напишу заметку.

Ялом не имеет ничего против скайповой терапии (даже за), а недавно я видел в фейсбуке пост, в духе «один мой знакомый терапевт сказал, что все, что консультируют по скайпу — шарлатаны. А вы что думаете?».

Пост, естественно, вдвойне идиотский: во-первых, из-за категоричности знакомого терапевта, во-вторых, из-за этого «что думаете?», как будто подобные опросы к чему-то хорошему хоть раз приводили. (В комментариях, естественно, ответы «а мне норм» или «а мне было не норм», «два терапевта не помогли, а третий помог»).

Во всех статьях, которые я видел на этот счет, написаны в основном банальности, типа «не надо никуда ходить», «выбор специалистов более богатый», «а в целом все то же самое». Как будто человек сам не догадается, что не надо никуда ходить! Подозреваю, что эти статьи написаны для клиентов — чтобы оправдать собственное шарлатанство и успокоить лохов, не иначе.

После этого вступления я попробую набросать особенности скайповой терапии, которые я успел заметить, как для интересующихся, так и для коллег, которые меня, естественно, не читают.

Итак...

Пропадает ли что-то важное из информации? Нет.

Что-то пропадает, оно может даже быть «важным», но «ширина канала» имеет большой запас: человек проявляет себя на всех уровнях — а терапевты работают не на всех.

С таким же успехом можно было бы сказать, что при телесной терапии пропадают прекрасные аллюзии на Эдипа и культурные метафоры (единственной метафорой выступает тело), а из психоанализа пропадают обнимашки (потому что их там нет и не будет). Я уже писал, что разные виды терапии можно делить по принципу «с каким материалом клиента работаем».

Мы можем назвать пропадающее «чем-то неуловимым», но вы правда хотите идти этой дорогой сомнительного оккультизма?

Впрочем, я как-то упоминал анекдотический случай, как к терапевту пришел мужчина с проблемами в личной жизни, на что терапевт сказал, что от мужчины просто воняет, мужчина поменялся в лице и со словами «суки, что же вы все молчали!» побежал налаживать жизнь. Такие случаи, естественно, в скайповой терапии невозможны.

Здесь же опять можно вспомнить психоаналитиков, которые вообще кладут пациентов лицом от себя. Вглядываются ли они при этом пристально в лицо клиента и нюхают ли воздух? Не уверен.

Скайп дает терапевту достаточно информации для работы.

Есть понятие «свободно парящее внимание», которое ввел Фрейд, обозначающее некое медитативное состояние, в котором аналитик встречает все, что исходит от клиента с одинаковым интересом и не цепляется за что-то одно.

В скайпе поддерживать свободно парящее внимание тяжелее — если ты постоянно фиксируешься на лице клиента, которое у тебя на весь экран.

У меня, кстати, есть подозрение, что неизменный аттрибут аналитиков — блокнот — нужен не только для того, чтобы записывать Что-То Важное, но и для того, чтобы можно было спокойно посмотреть в чистый лист, а не на клиента. Впрочем, никто не мешает сидеть с блокнотом и во время скайповой сессии.

То есть, «парадоксальным» образом, в скайповой терапии может быть слишком много информации.

Надо ли немного по-другому выстраивать контакт? Да.

«Да» — это констатация факта. С одной стороны — если вы общаетесь по скайпу, то у клиента «меньше поводов почувствовать терапевта реальным», с другой — а вообще-то некоторым клиентам только этого и надо.

Скайповый контакт дает большую дистанцию, чем физический контакт, в качестве стартового условия. Но, во-первых, многим людям так комфортнее, во-вторых, отношения неизбежно будут развиваться. Люди начинают выстраивать отношения — ну я не знаю — с разноцветными геометрическими фигурами, стоит их оставить наедине друг с другом!

Здесь же снова напрашивается аргумент «нельзя потрогать», но с чего вы взяли, что живых терапевтов трогать можно?

Клиент, например, может фрустрироваться от того, что нельзя встретиться лично. Но такая же фрустрация возможна (и даже необходима) из-за того, что отношения с терапевтом ограничены в любом случае (например, с терапевтами нельзя дружить). «Вы так говорите «фрустрация», как будто это что-то плохое!».

Мешает ли отсутствие кабинета? И мешает и помогает.

Считается, что кабинет терапевта — это часть терапевтического сеттинга, так как обладает постоянством, отделен от мира и создает ощущение безопасности. («Матка! Матка!», — крики из зала). Да, иногда снабжен кушеткой.

Но, например, мой второй терапевт снимала кабинет в детской больнице, и я просто выл с этого антуража. Hospitality от слова «госпиталь», простити.

В случае с терапией по скайпу — опять-таки пишут в других статьях — «эта ответственность ложится на клиента».

Но на самом деле нет.

Терапевт все так же может/должен создать себе кабинет, это даже проще: не надо ничего снимать, но можно оформить стену сзади себя. Развесить там черепа врагов и кости клиентов, проваливших терапию, например.

Ответственность по созданию «своей части кабинета» лежит на клиенте, и это — вы не поверите — источник дополнительной информации и поле для интерпретаций.

Говоря простыми словами, если клиент делает себе неудобно, с этим можно работать! «Как так вышло, что вы находитесь в таких условиях?».

Это не панацея — не надо работать только с этим — но не надо и недооценивать то, что для терапевта скайп — это «глазок» в жизнь клиента, которого нет у «обычного» терапевта. Ялом писал, что он не отказывается от визитов к клиентам в гости и после каждого визита что-то оттуда выносит — но не буквально! («Ялом ушел, а ложечки остались»).

В качестве красивого примера: один мой клиент начинал терапию в машине, после нескольких моих блестящих интерпретаций — «что же вы, место себе в доме найти не можете?» — клиент перебрался в дом.

Или, например, при скайповой терапии клиент может увидеть свое лицо, если вы обратите на это внимание. В «обычной» терапии можно сказать «почему вы морщитесь?», когда клиент не осознает своих эмоций — в скайповой можно сделать то же самое, но клиент сможет сам это проверить.

Можно в качестве контраргумента к отсутствию кабинета привести таких нарушенных клиентов, которые не могут создать вокруг себя вообще никакого пространства, но я снова могу вспомнить кабинет терапевта в детской больнице. Бррр. Но и никто не обязывает брать таких клиентов на скайповую терапию.

По скайпу нельзя физически остановить клиента... но зато он сделает что-то плохое не в вашем кабинете. Видите, в это можно играть долго.

У Дикманна описан случай (в знаменитой главе «Кушетка или кресло?», на которую я уже ссылался), когда клиенту полегчало после того, как он выяснил, что по кабинету можно ходить, размахивая руками, а не просто сидеть в кресле. Скайп с одной стороны технически ограничен полем зрения камеры, с другой — это ограничение находится в голове, как и ограничение «а что, в кресле можно не сидеть?».

Я не говорю, что у терапии по скайпу нет своих ограничений, но она не является ущербной, она является немного другой. Но любой вид терапии ограничен по-своему.

Ограничен — и органичен, хехе. В конце концов, есть люди, которые просто используют скайп в своей жизни. Им не надо ни к чему адаптироваться, они, например, общаются по скайпу с бабушкой раз в неделю.

Come on, даже терапия по переписке работает, причем когда никаких скайпов не было, а «теряется» там гораздо больше. Я имею ввиду письма Фрейда к Флиссу, а вы что подумали?

Как легко заметить, в этой заметке я больше ссылаюсь на аналитиков, так как скайповая терапия — все-таки ближе к аналитической терапии («используются разговоры»), чем к телесной, арт-терапии, контактной импровизации, психодраме и подобным несомненно шарлатанским видам терапии. Но это должно быть очевидным.

В общем, вопрос «работает ли терапия по скайпу?» мне кажется странным, более правильный — «могу ли я работать в таких условиях?» или «подходит ли это мне стилистически?».

В этом случае, как и с «терапией вообще» конкретный терапевт решает за себя сам, конкретный клиент — за себя сам.

Опять эта проклятая свобода.

PS. «Терапевт скайповый» — это мем-ругательство в моей онлайновой группе.

Эксклюзивное видео сессии скайп-терапии.
Выкладывается с разрешения клиента.