Внутренний ребенок

Если вас беспокоит ваш внутренний ребенок — пропейте левамизол или пирантел.

Мем «внутренний ребенок» ввел, насколько я помню, Эрик Бёрн, автор трансакционного анализа. К несомненным плюсам этого анализа следует отнести доступность для широких масс. Основная его идея состоит в том, что человек пребывает в одном из трех состояний, и эти состояния — не твердое, жидкое и газообразное, как можно было бы подумать, потому что человек — не вещество, а чуточку сложнее.

Эти состояния называются «ребенок, взрослый и родитель» и весь трансакционный анализ построен на описании взаимодействия трех этих ипостасей друг с другом.

Плюсы заключаются в том, что почитав книгу Берна «Игры, в которые играют люди», всегда доступную, наравне с Карнеги, люди получают минимум два психологически правильных вывода, которые для многих могут быть откровением: психика человека не однородна, человек может выбирать, как действовать.

На этом польза главным образом и заканчивается. Давайте я вам все то же самое расскажу с точки зрения любимых юнгианцев, просто чтобы сравнить два фреймворка.

У юнгианцев такое понятие, как «тень» — туда человек «сбрасывает» все, что репрессировано. Репрессируется обычно «плохое», в процессе «воспитания», но исключения случаются чаще, чем правила. Nine times out of ten it’s an electric razor, but every once in a while it’s a dildo.

Простой и любимый пример — агрессия. Если она подавляется («быть злым — нехорошо»), вырастает человек, который не может постоять за себя, поэтому что это же агрессия! Хотя, казалось бы, «постоять за себя» — хорошо.

Хорошее правило, которое применимо к теневым сторонам: «Все, что подавляется — растет», поэтому добренькие люди могут иметь невообразимое количество пассивной агрессии или, например, время от времени срываться.

«Правильной» же стратегией будет «интеграция тени»: в случае с агрессией нужно найти в себе злого монстра и научиться им управлять. Не «стать монстром», а «включить его в себя».

Хорошо интегрированный человек в вакууме способен на все.

Когда надо кнутом — может кнутом, когда надо пряником уебать — может и пряником. Ну, вы поняли.

Плюсов тут как минимум два: во-первых, просто контакт с реальностью, так как человек не может всегда быть весь в белом, это не только утомительно, но еще и невозможно. Во-вторых, богатство выбора делает жизнь разнообразней и позволяет решать разные проблемы по-разному.

Часто — особенно в нашей советской стране — случается так, что в тень уходят «детские» качества. «Что ты балуешься!», «будь серьезен!», «это что за детский сад!». Или, если простыми словами, у многих было плохое детство, а то и вовсе не было.

Мем «внутренний ребенок» пытается как-то с этим работать и объявить всему «детскому» амнистию.

Но вместо того, чтобы работать с «внутренним ребенком», потерянные качества лучше бы обнаруживать и интегрировать каждое по отдельности.

Целый внутренний ребенок — это слишком большой кусок, особенно учитывая то, что для многих насилие — единственный доступный инструмент, и «давать свободу ребенку» — это значит гнобить все остальные части, а когда человек полностью ведет себя, как ребенок, это называется «инфантилизм».

«Тень» у всех разная, так как разные люди отвергают разные части, так что в работе с тенью можно говорить об индивидуальности.

Внутренний ребенок вроде как тоже должен быть разным, но принято считать, что он отвечает за спонтанность, креативность, радость и еще кучу всего хорошего, «идеальный ребенок, как мы его себе представляем». Этот оптимистичный взгляд на детей имеет мало отношения к реальности, потому что даже у детей и детства есть своя теневая сторона, и дети (как внутренние, так и внешние) могут быть теми еще засранцами.

Что же касается деление на три части, то вкупе с описаниями «внутренний ребенок — такой-то и такой-то, родитель — такой-то и такой-то», мы имеем очередной «гороскоп» с тройкой в основании. Хуже может быть только деление на два — женское и мужское.

Идея об архетипах или даже психоаналитическое понятие «комплекса» дает больше свободы.

«Прикиньте, чуваки, у вас в психике не три части/состояния, а побольше!». И обращаться с ними сложнее, чем «вести себя по-взрослому» или «я не хочу ничего решать, а хочу платьице».

К тому же, если наша конечная цель — это «целостность», деление на три части помогает на первом этапе, чтобы осознать разделенность, но потом постоянное обращение к этим частям, как к чему-то отдельному, этой разделенности только потакает.

Что, взрослые не могут дурачиться или быть креативными? Или что, нельзя дурачиться ответственно?

«Встретишь внутреннего ребенка — убей внутреннего ребенка».

Терапевт скайповый

А давайте я сделаю вид, как будто мне не все равно и на волне этой эмоции напишу заметку.

Ялом не имеет ничего против скайповой терапии (даже за), а недавно я видел в фейсбуке пост, в духе «один мой знакомый терапевт сказал, что все, что консультируют по скайпу — шарлатаны. А вы что думаете?».

Пост, естественно, вдвойне идиотский: во-первых, из-за категоричности знакомого терапевта, во-вторых, из-за этого «что думаете?», как будто подобные опросы к чему-то хорошему хоть раз приводили. (В комментариях, естественно, ответы «а мне норм» или «а мне было не норм», «два терапевта не помогли, а третий помог»).

Во всех статьях, которые я видел на этот счет, написаны в основном банальности, типа «не надо никуда ходить», «выбор специалистов более богатый», «а в целом все то же самое». Как будто человек сам не догадается, что не надо никуда ходить! Подозреваю, что эти статьи написаны для клиентов — чтобы оправдать собственное шарлатанство и успокоить лохов, не иначе.

После этого вступления я попробую набросать особенности скайповой терапии, которые я успел заметить, как для интересующихся, так и для коллег, которые меня, естественно, не читают.

Итак...

Пропадает ли что-то важное из информации? Нет.

Что-то пропадает, оно может даже быть «важным», но «ширина канала» имеет большой запас: человек проявляет себя на всех уровнях — а терапевты работают не на всех.

С таким же успехом можно было бы сказать, что при телесной терапии пропадают прекрасные аллюзии на Эдипа и культурные метафоры (единственной метафорой выступает тело), а из психоанализа пропадают обнимашки (потому что их там нет и не будет). Я уже писал, что разные виды терапии можно делить по принципу «с каким материалом клиента работаем».

Мы можем назвать пропадающее «чем-то неуловимым», но вы правда хотите идти этой дорогой сомнительного оккультизма?

Впрочем, я как-то упоминал анекдотический случай, как к терапевту пришел мужчина с проблемами в личной жизни, на что терапевт сказал, что от мужчины просто воняет, мужчина поменялся в лице и со словами «суки, что же вы все молчали!» побежал налаживать жизнь. Такие случаи, естественно, в скайповой терапии невозможны.

Здесь же опять можно вспомнить психоаналитиков, которые вообще кладут пациентов лицом от себя. Вглядываются ли они при этом пристально в лицо клиента и нюхают ли воздух? Не уверен.

Скайп дает терапевту достаточно информации для работы.

Есть понятие «свободно парящее внимание», которое ввел Фрейд, обозначающее некое медитативное состояние, в котором аналитик встречает все, что исходит от клиента с одинаковым интересом и не цепляется за что-то одно.

В скайпе поддерживать свободно парящее внимание тяжелее — если ты постоянно фиксируешься на лице клиента, которое у тебя на весь экран.

У меня, кстати, есть подозрение, что неизменный аттрибут аналитиков — блокнот — нужен не только для того, чтобы записывать Что-То Важное, но и для того, чтобы можно было спокойно посмотреть в чистый лист, а не на клиента. Впрочем, никто не мешает сидеть с блокнотом и во время скайповой сессии.

То есть, «парадоксальным» образом, в скайповой терапии может быть слишком много информации.

Надо ли немного по-другому выстраивать контакт? Да.

«Да» — это констатация факта. С одной стороны — если вы общаетесь по скайпу, то у клиента «меньше поводов почувствовать терапевта реальным», с другой — а вообще-то некоторым клиентам только этого и надо.

Скайповый контакт дает большую дистанцию, чем физический контакт, в качестве стартового условия. Но, во-первых, многим людям так комфортнее, во-вторых, отношения неизбежно будут развиваться. Люди начинают выстраивать отношения — ну я не знаю — с разноцветными геометрическими фигурами, стоит их оставить наедине друг с другом!

Здесь же снова напрашивается аргумент «нельзя потрогать», но с чего вы взяли, что живых терапевтов трогать можно?

Клиент, например, может фрустрироваться от того, что нельзя встретиться лично. Но такая же фрустрация возможна (и даже необходима) из-за того, что отношения с терапевтом ограничены в любом случае (например, с терапевтами нельзя дружить). «Вы так говорите «фрустрация», как будто это что-то плохое!».

Мешает ли отсутствие кабинета? И мешает и помогает.

Считается, что кабинет терапевта — это часть терапевтического сеттинга, так как обладает постоянством, отделен от мира и создает ощущение безопасности. («Матка! Матка!», — крики из зала). Да, иногда снабжен кушеткой.

Но, например, мой второй терапевт снимала кабинет в детской больнице, и я просто выл с этого антуража. Hospitality от слова «госпиталь», простити.

В случае с терапией по скайпу — опять-таки пишут в других статьях — «эта ответственность ложится на клиента».

Но на самом деле нет.

Терапевт все так же может/должен создать себе кабинет, это даже проще: не надо ничего снимать, но можно оформить стену сзади себя. Развесить там черепа врагов и кости клиентов, проваливших терапию, например.

Ответственность по созданию «своей части кабинета» лежит на клиенте, и это — вы не поверите — источник дополнительной информации и поле для интерпретаций.

Говоря простыми словами, если клиент делает себе неудобно, с этим можно работать! «Как так вышло, что вы находитесь в таких условиях?».

Это не панацея — не надо работать только с этим — но не надо и недооценивать то, что для терапевта скайп — это «глазок» в жизнь клиента, которого нет у «обычного» терапевта. Ялом писал, что он не отказывается от визитов к клиентам в гости и после каждого визита что-то оттуда выносит — но не буквально! («Ялом ушел, а ложечки остались»).

В качестве красивого примера: один мой клиент начинал терапию в машине, после нескольких моих блестящих интерпретаций — «что же вы, место себе в доме найти не можете?» — клиент перебрался в дом.

Или, например, при скайповой терапии клиент может увидеть свое лицо, если вы обратите на это внимание. В «обычной» терапии можно сказать «почему вы морщитесь?», когда клиент не осознает своих эмоций — в скайповой можно сделать то же самое, но клиент сможет сам это проверить.

Можно в качестве контраргумента к отсутствию кабинета привести таких нарушенных клиентов, которые не могут создать вокруг себя вообще никакого пространства, но я снова могу вспомнить кабинет терапевта в детской больнице. Бррр. Но и никто не обязывает брать таких клиентов на скайповую терапию.

По скайпу нельзя физически остановить клиента... но зато он сделает что-то плохое не в вашем кабинете. Видите, в это можно играть долго.

У Дикманна описан случай (в знаменитой главе «Кушетка или кресло?», на которую я уже ссылался), когда клиенту полегчало после того, как он выяснил, что по кабинету можно ходить, размахивая руками, а не просто сидеть в кресле. Скайп с одной стороны технически ограничен полем зрения камеры, с другой — это ограничение находится в голове, как и ограничение «а что, в кресле можно не сидеть?».

Я не говорю, что у терапии по скайпу нет своих ограничений, но она не является ущербной, она является немного другой. Но любой вид терапии ограничен по-своему.

Ограничен — и органичен, хехе. В конце концов, есть люди, которые просто используют скайп в своей жизни. Им не надо ни к чему адаптироваться, они, например, общаются по скайпу с бабушкой раз в неделю.

Come on, даже терапия по переписке работает, причем когда никаких скайпов не было, а «теряется» там гораздо больше. Я имею ввиду письма Фрейда к Флиссу, а вы что подумали?

Как легко заметить, в этой заметке я больше ссылаюсь на аналитиков, так как скайповая терапия — все-таки ближе к аналитической терапии («используются разговоры»), чем к телесной, арт-терапии, контактной импровизации, психодраме и подобным несомненно шарлатанским видам терапии. Но это должно быть очевидным.

В общем, вопрос «работает ли терапия по скайпу?» мне кажется странным, более правильный — «могу ли я работать в таких условиях?» или «подходит ли это мне стилистически?».

В этом случае, как и с «терапией вообще» конкретный терапевт решает за себя сам, конкретный клиент — за себя сам.

Опять эта проклятая свобода.

PS. «Терапевт скайповый» — это мем-ругательство в моей онлайновой группе.

Эксклюзивное видео сессии скайп-терапии.
Выкладывается с разрешения клиента.

Общаться со взрослыми: как

Послушал прекрасного человека и позавидовал, что я не такой простой.

(Это не сарказм).

Прекрасного человека зовут Розенберг Маршалл, у него есть своя система Ненасильственного Общения, про нее есть книга, а еще он ведет семинары, на которых разговаривает с наручными куклами (hand puppet).

Вот есть, например, практическая книга «Общаться с ребенком: как?» Юлии Гиппенрейтер. Маршалл рассказывает что-то очень похожее, но для взрослых.

Он тоже хороший, «даже мне понравился».

Почитайте-посмотрите, наверняка будет полезно.

На этом моя рекомендация заканчивается — и я немного пострадаю напоследок. Эту часть можно смело пропустить.

Я размышляю над сложной мыслью, что «некоторых людей можно просто научить».

Ну, вы знаете, этих. «Здоровых людей».

У нас в чатике группы один участник прислал глупую цитату, что-то типа «мужчина и женщина, умеющие серьезно и честно разговаривать — лучшие психологи друг для друга. Вся эта заумная психология отношений совершенно не нужна, если с близким человеком можно открыто поговорить и прояснить происходящее» с комментарием, типа «терапевты не нужны».

Я ответил «Нет, все правильно. Вся эта заумная психология отношений совершенно не нужна, если умеешь выстраивать отношения».

Ирония в том, что на семейной терапии действительно учат прежде всего просто общаться друг с другом. И «здоровым» людям этого достаточно. Тут под «звездочкой» идет много «но».

В этой фразе кроме нелепого заявления «люди, которые умеют общаться, умеют общаться» можно поставить галочку например, здесь: лучшие психологи друг для друга, «* — если находятся на одинаковом уровне развития», иначе один будет нянчить, а другой будет нянчим.

Или вот, например, читаю проповедь какого-то психолога, что Все В Ее Жизни Изменилось, Когда Она Узнала, Что Никому Не Нужна. Тут же хочется поставить сноску и написать «* — проконсультируйтесь с лечащим терапевтом, есть противопоказания (контрзависимые, люди с нарушением привязанности и пр.)». Говоря простым языком, совет взять и осознать, что никому до тебя нет дела, совсем не работает для людей, которые и так всю жизнь это думают. Таким людям как раз будет полезен опыт того — хотя бы раз в жизни — как кому-то до них есть дело, а такие проповеди только усугубляют.

Эта цитата напомнила мне о том, что у меня уже несколько месяцев лежит недописанная заметка на тему «как правильно общаться», или даже «как правильно общаться и расти вместе в паре». То есть — примерно то же самое «заумная психология не нужна», но не так грубо.

Удивительным образом та недописанная заметка похожа на учение Маршалла Розенберга, «но это ведь и так все знают».

Все эти «я-сообщения» вместо «ты-сообщений», говорить не факты, которые можно оспорить, напр., «ты — дурак», а выражать эмоции, напр., «я чувствую досаду, потому что не могу донести до тебя свою мысль», которые хрен оспоришь.

Выражать потребности, а не приказы, не нести ответственность за чужие эмоции, и проч. и проч.

Все это прекрасно работает.

Но.

Звездочка.

Some conditions may apply.

У Кати сейчас период, когда ей кажется, что все те терапевтические штуки, которые мы говорим бедным клиентам, применимы в жизни.
— Зачем ты обидно шутишь, эй! — говорит она.
— Потому, что ты меня бесишь.
— Нет, это ты сам от меня бесишься.
— Duuuh!
— А ты не мог вы выражать свое недовольство более прямо, а не шутить всю неделю злые шутки? — спрашивает она.

На следующее утро просыпаюсь и сразу же начинаю выражаться прямее некуда.
— Ой, ой, устроил драму, прям как женщина! — пытается куда-нибудь от этого укрыться Катя.

(из фейсбука)

Еще более прекрасный пример есть у Линор Горалик (via irregardless).

Витакера еще можно вспомнить:

Образцовая мать совершает поступки любви вместо того, чтобы быть такой, какая она есть. Недавно я слышал шутку про такую любовь: мать, бесконечно любившая двух своих цыплят, когда один из них заболел, убила другого, чтобы приготовить больному бульон. Психотерапевты могут при этом вспомнить некоторых из своих коллег, работающих примерно таким образом. И разумеется, никто не заподозрит себя в склонности к такой любви!

Если формулировать это «серьезно», то во все это можно прекрасно заиграться, либо принять это как форму, но совершенно не усвоить содержание.

«С сегодняшнего дня мы говорим так», прекрасно при этом осознавая, что когда партнер говорит «я чувствую досаду, потому что не могу выразить...» он все равно имеет ввиду «ты дурак!». И наоборот.

Система Ненасильственного Общения может использовать как репрессивная система для тех, кто не хочет общаться правильно. «Используй ненасильственное общение, а то...»

Любая система стремится к ритуализации и догматизации (в процессе которой отрывается от жизни и помирает).

Но это не претензия к Маршаллу, он-то вероятно даже хороший, в воркшопе есть кусочек, когда он говорит, что это все надо не просто «говорить», но и «говорить молча». Дзен, короче.

Моя же проблема в том, что я — не self-righteous. И везде вижу звездочки.

Даже тэг «как правильно» в этом блоге — ироничный.

Мне кажется, к этому надо относиться не как «я научу вас правильно общаться», а больше как «попробуйте (в качестве практики) переформулировать то, что вы хотите сказать вот таким образом и посмотрите, не отозвалось ли?».

Can you feel it? Если не отозвалось — то увы.

Некоторых людей можно научить.

А некоторых перед этим надо научить учиться.

PS.

В моем словаре есть выражение «атомарная практика». Это максимально простая практика, которую невозможно дальше разбивать на... ну, на атомы! (Minecraft в моем определении — это «атомарная игра»). В процессе установления отношений с этой практикой она раскрывается так, что ее можно практиковать годами и продолжать получать результаты.

Do nothing, например, такая практика.

Применительно к теме этой заметки, полезная атомарная практика — «говори правду». При этом правду вслух говорить не обязательно (во-первых, это страшно!), но если спрашивать себя каждый раз «что на самом деле я хочу сейчас сказать?», эффект со временем будет очень сильным. А потом можно и вслух говорить.

Анекдотичный пример из семинара Маршалла: жена сказала мужу «не задерживайся в этих выходных на работе», он «послушался» и поехал в выходные на гольф. На самом деле она имела ввиду «проведи выходные со мной». Это и есть «правда», которую можно было бы отловить, практикуй жена что надо.

Ненасильственное Общение называется sammā-vācā и буддисты опять всех опередили!