Кто такие невротики (и что с ними делать)

— Терапия шизоидов по больше части сводится к тому, чтобы приблизить их к реальности невротиков и показать, что они живут в мире без иллюзий.
— Интересно, как можно убедить человека променять рентгеновскую установку на акварельный набор ))

Комментарии к предыдущей заметке.

Об этом и я хотел с вами поговорить.

Но сначала расшаркивания ножкой. Юнг, описывая, например, экстравертов и интровертов, писал, что он описывает явления, а не людей, и меньше всего ему хочется, чтобы это превратилось в очередную бульварную классификацию. Что совершенно не помешало людям превратить это все в очередную бульварную классификацию.

Я буду описывать «невротиков» и «шизоидов», но давайте не будем обольщаться.

Зачем я это делаю: я сам шизоид, а 99% клиентов терапевтов — невротики. Про ранние есть интересные работы (например, Калшед: 1, 2), но ничего популярного.

Не то, чтобы я хотел популяризировать шизоидов, но надо как-то обобщать полученный опыт, а научные работы — не мой конек. Писать надо, как для себя!

А я довольно примитивный.

Еще одна хитрость помогает профессионалу воспитывать себя — попытки описать психотерапевтический процесс на бумаге. Мы пишем, пытаясь передать живой опыт с помощью забавных и бедных символов, в надежде, что сам символический опыт породит творчество, приобретая новую ценность (поскольку он был символически выражен и превратился в метафору). Лучше писать для себя, потому что когда пишешь для других, неизбежно возникает раздвоенность мышления, убивающая подобный опыт. Лучше даже писать иррационально, вплетая в текст свои фантазии и сны, давая возможность выразиться глубинам психики.

Карл Витакер

Почти все клиенты терапевтов — так называемые «невротики». Анекдотичный случай рассказала одна знакомая: она отходила какое-то количество сессий к терапевту, и та ей сказала «ну, с вами все понятно! вы — невротик!».

¯\_(ツ)_/¯

Кто же такие эти «невротики»?

Невротики — это прекрасно воспитанные люди.

В человеке очень сильна болезненная потребность сломать в другом то, что сломано внутри себя. И поломку чего он оправдал.
Часто реализация этой потребности называется воспитанием.
(из интернетов)

Согласно более-менее официальному определению невротик — это человек, разрываемый внутренними конфликтами.

(Определение упрощено).

Самому с собой конфликтовать очень сложно, для этого нужна определенная степень не-целостности, так как конфликт подразумевает две стороны.

Чтобы получить невротический конфликт, надо наслушаться всяких внешних, но очень убедительных «нельзя» и поверить, что это правда. Это как раз всякая мораль-шмораль и воспитание-шмоспитание и есть. У Фрейда еще проще: конфликт между инстинктивными влечениями и моралью. Так как в те давние годы мораль главным образом щемила секс, вышло так, что у Фрейда все про хуи. (Очередное упрощение).

Наверняка у вас вызывает протест слова «шмораль» и «шмоспитание». И тест на невротика в прошлой заметке вам тоже мог не понравиться.

Ах, хотел писать про шизоидов, а вышло все равно про неврозы.

С воспитанием все понятно, все аргументы и контрагрументы известны (главный сводится к тому, что человек по своей природе порочен, и если не воспитание, то он будет грабить, насиловать и убивать, а также ебать гусей).

1. Воспитание нужно обществу.

Опять-таки, крайность понятна — «асоциальный тип», но невротики обычно застревают в образе хорошего парня, но между паинькой и Чикатило есть, скажем так, градации.

2. Воспитание — жесткая схема, которая устарела и не подвергается проверке.

Хорошо, если вам повезло с родителями. Если же не очень, то вы будете тот еще фрукт. Например, такой:

Можно сказать, что каждый человек является переносчиком тех или иных мемов, а воспитание — это процесс их прививания. (В гештальте это называется «интроекция», в поп-психологии — «установки»).

Скажем, «хорошо не жили — не за чем и начинать». Или, например, «детей можно бить».

Но такие озвученные истины — это еще хорошо. «Кто так говорил? Мама? Ну, понятно».

Вот видео примерно об этом:

(Тема голосов, кстати, раскрывается в сериале Westworld. Сериал настолько прекрасен, что стоит отдельного поста, там голоса нужны, чтобы «bootstrap consciousness», у меня подозрения, что и тут они нужны для того, чтобы их потом перерасти, было, против чего бунтовать и вот это все).

Гораздо сложнее, когда ребенок делает свои выводы, которые застревают на всю жизнь. Ну, например, «мама со мной не справляется, поэтому надо о ней позаботиться». Во взрослом возрасте такой человек заботится о других в тайной надежде, что они когда-нибудь справятся и позаботятся о нем.

В этом плане совершенно типичное поведение невротика — примерно такое:

(Не хватает запятых и тире, но мир не совершенен).

Да, отвечая на вопрос «что делать?» и «как правильно?». Если нет воспитания, то что? Если бог умер, то все дозволено?

Тогда надо стать самому себе богом.

Тема богов всплывет еще не раз, обратите на нее внимание!

Короче, невротики получаются от того, что внешний конфликт становится внутренним («интернализация») в пределах одного человека.

Весь нервоз «всего лишь» покоится на том, что есть люди, более могущественные, чем вы. От которых зависит ваша жизнь. Неожиданный переход? Иначе зачем их слушаться? «Чтобы порадовать?». А зачем радовать? Ах, чтобы не отвергли. Я и говорю — зависит жизнь.

И этим людям от вас что-то надо.

И чтобы лишний раз не переспрашивать, пора бы уже выучить чего от тебя требуется, бестолочь.

В гештальте есть концепт «собаки сверху» и «собаки снизу». (Тема про собак, как и про богов, всплывет еще раз!).

Собака сверху доминирует собаку снизу и заставляет ее делать всякие неприятные «взрослые» вещи. Как легко догадаться, собака сверху — это родитель-руководитель, а снизу — бедный ребенок. И у них, как легко догадаться, собачьи отношения.

(Один из популярных запросов на терапии — «помогите мне получше себя заставлять»).

Невротик, понятно, чувствует одновременно и недовольство собаки сверху и боль собаки снизу.

Да, и тут секрет простой: надо быть одной собакой, а не двумя! Это не так просто, потому что первым делом над этим всем хочется поставить собаку сверху-сверху, увеличив количество собак до трех или поменять их местами («кто был никем — тот станет всем», а так же «рабы не хотят быть свободными, они хотят своих рабов»).

Ощущение «неправильности» и бессилия от собачьих отношений (я с этой бестолочью бьюсь, а она!) в мягких вариантах, например, приводит к «синдрому самозванца», когда человеку все так же кажется, что где-то есть «правильные», более великие, удачливые и настоящие люди. (Так называемые «взрослые». Альфа-собаки).

У этих людей все настоящее.

Семья пришла в ресторан пообедать. Официантка приняла заказ у взрослых и затем повернулась к их семилетнему сыну.
— Что вы будете заказывать?
Мальчик робко посмотрел на взрослых и произнес:
— Я бы хотел хот-дог.
Не успела официантка записать заказ, как вмешалась мать:
— Никаких хот-догов! Принесите ему бифштекс с картофельным пюре и морковью.
Официантка проигнорировала ее слова.
— Вы будете хот-дог с горчицей или с кетчупом? — спросила она мальчика.
— С кетчупом.
— Я буду через минуту, — сказала официантка и отправилась на кухню.
За столом воцарилась оглушительная тишина. Наконец мальчик посмотрел на присутствующих и сказал:
— Знаете что? Она думает, что я настоящий!

Энтони де Мелло, «Когда Бог смеется»

Если принять красивую гипотезу Витакера, что терапевт — это наемный приемный родитель, то в случае с невротиками задача терапевта — стать хорошей внутренней фигурой, втереться в доверие, и потом, когда невротик спросит «как же мне жить?» ответить ему «да как хочешь!».

И сделать так, чтобы в это можно было поверить.

Кстати, есть простой критерий того, что терапия работает.

Если мама или жена начинают говорить про терапевта гадости, то можно быть уверенным, что все продвигается хорошо.

«Конкурирующим» организациям — маме и жене — кажется, что терапевт воспитывает клиента «по-своему». Поэтому они начинают волноваться. Здесь же — страхи, что терапевты «подсаживают» на свои услуги.

В идеале же задача терапевта — не воспитать «ребенка» по-новому, а позволить ему воспитать себя самого. Терапия — это развоспитание, да.

«А что, так можно было?», — еще один популярный мотив в терапии невротиков.

— Можно я не буду это доедать?
— Можно.
— Правда? А я в шестилетнем возрасте вступил в Общество Чистых Тарелок. Мое членство там точно не пострадает?

Одна из вещей, которые меня в последнее время занимает — это грандиозность (живучесть, сила) внутренних фигур.

Или, простыми словами, «люди почему-то ведутся на воспитание».

Или, например, «все упирается в маму». В крайнем случае — в папу.

Или, например, «родители подобны богам». Но это тоже общее место. Вообще, вся эта заметка — общие места. Потому, что невротики — это 99% клиентов терапевтов.

Но это все присказка.

Робин. Да. Вспомните Конрада Лоренца и его гусей. Он обнаружил, что гуси вследствие импринтинга привязываются к первому предмету, который видят.

Джон. Помню. Один выводок — только из скорлупок — увидел первым Лоренца. Гусята взяли себе Лоренца мамой.

Робин. А помните, другому выводку на глаза первым попался большой желтый шар? «Реакция следования» вела гусят за ним, пока шар не лопнул, кажется.

Джон. Наверное, жуткое зрелище, когда ваша мать взрывается. Где-то в Германии должен обитать крайне отчужденный гусь...

Скиннер Р., Клииз Д. Семья и как в ней уцелеть

С другой стороны, есть удивительные люди, назовем их «шизоиды».

Они крайне отчуждены.

У них нет невротических конфликтов потому, что у них нет никаких внутренних фигур.

Это предложение можно согласовать по-разному. Например, так:

У них нет невротических конфликтов, но зато нет никаких внутренних фигур.

Об этом — в нашем следующем выпуске.

PS.

Расшаркивание правой ножкой:

Я написал заметку про невротиков, и все, что я получил — это обсуждение трех коллег на вконтакте. (Упорно читается как «калек», простити).

С другой стороны, я рад, что череда максимальных упрощений в прошлой заметке привела всего к одной фактической ошибке. Я думал, будет хуже.

Отдельное спасибо Татьяне, красоту которой может затмить только ее мастерство, как терапевта. Еще более отдельное спасибо клиентам, без которых этот magnum opus был бы невозможен.

Я пытаюсь обобщить мой скромный опыт терапии и понимания шизоидов, начиная с patient zero, то есть с себя. Считайте это художественным произведением, не надо мне шить попытку создания очередной классификации, учебного пособия или научной работы.

Расшаркивание левой ножкой:

В конце прошлой заметки я написал, что у шизоидов нет внутренних фигур, а на самом деле внутренних фигур нет у психотиков.

Это было небольшое преувеличение, дойдя до которого вы должны были ужаснуться и всех их пожалеть.

Это преувеличение, будучи не совсем корректным, направлено, однако, в правильную сторону, у шизоидов действительно «что-то не так» с объектными отношениями. Вот вам цитата из Гантрипа, где слова «шизоид» и «психотик» стоят рядом:

Значимость человеческой жизни заключается в объектных отношениях, и лишь в этой связи можно сказать, что наша жизнь обладает смыслом, ибо без объектных отношений само эго человека не может развиваться.

Проблемы шизоида занимают довольно специфическое место в этой области. Тревога побуждает шизоида отрезать себя от всех объектных отношений... Чем больше люди отрезают себя от человеческих взаимоотношений во внешнем мире, тем более они погружаются в эмоционально заряженные фантазийные объектные отношения в своем внутреннем психическом мире; крайним пределом является состояние психотика, живущего исключительно в своем внутреннем мире. Однако это все еще мир объектных отношений. Мы конституционально не способны жить изолированно. Реальная утрата всех объектов будет эквивалентна психической смерти.

Гарри Гантрип, «Шизоидные явления, объектные отношения и самость».

С другой стороны, Мак-Вильямс честно пишет, что «Я использую термин «шизоидный» так, как его понимали британские теоретики объектных отношений, а не как он трактуется в DSM (Akhtar, 1992; Doidge, 2001; Gabbard, 1994; Guntrip, 1969)».

Обязательно прочитайте ее статью, так как моя заметка — в основном жалкие дополнения и пересказ простым языком.

(Можно в обратном порядке, сначала заметку — потом статью).

Я не медицинский терапевт, поэтому тоже буду использовать слово «шизоид» в немедицинских целях.

Расшаркивание третьей ножкой:

Также в прошлой заметке были описаны невротики якобы как противопоставление шизоидам, многие люди спрашивали, зачем я это сделал и имею ли я право их противопоставлять. Не имею. Я это сделал исключительно для того, чтобы сравнить шизоидов с «обычными» людьми, так как именно в контакте с «обычными» людьми у шизоидов проблемы.

Невротики — это фон, шизоиды — это фигура. Говорим «невротики» — подразумеваем «нормальные люди».

Ну, вы поняли?

Полночные размышления — 2

К предыдущей заметке хочется добавить еще ремикса из Витакера. У вас были целые сутки, чтобы замиксировать по-своему.

Терапевт работает собой. Также терапевт работает человеком («профессиональный человек»). Также терапевт работает личностью. Это все мои формулировки.

У Витакера этот конфликт (да, тут он есть!) описан более выпукло: терапевту надо разделять личность и роль, и это — очень важная дихотомия.

Терапевт не «является» собой, а «работает» собой. Он играет роль приемного родителя и получает за свое актерство деньги, но играет роль он своей личностью как инструментом.

Иногда это волнует клиентов, «терапия — это притворство, как тогда верить?». Но можно ли убедительно сыграть родителя, не являясь им?

Образцовая мать совершает поступки любви вместо того, чтобы быть такой, какая она есть. Недавно я слышал шутку про такую любовь: мать, бесконечно любившая двух своих цыплят, когда один из них заболел, убила другого, чтобы приготовить больному бульон. Психотерапевты могут при этом вспомнить некоторых из своих коллег, работающих примерно таким образом. И разумеется, никто не заподозрит себя в склонности к такой любви!

Карл Витакер

Это все еще не отвечает на вопрос «терапевт играет доброго дядю, или это он серьезно относится ко мне хорошо?».

Правильный ответ на этот вопрос, конечно же, «да».

Наиболее очевидная моя уловка заключается в понимании того, что сама игра диалектична. Чем больше ты умеешь играть, тем больше способен быть серьезным. Чем больше ты можешь выйти за рамки — за рамки языка жалоб, языка предположений, языка возможностей или языка несвязностей, тем большей свободой ты обладаешь для перехода на метатерриторию, где происходят изменения второго порядка. В этот процесс входит множество диалектических отношений. Диалектика сумасшествия-нормальности: чем ты безумней, тем свободнее можешь быть двуличным, социально адаптированным и нормальным.

Существует подобная диалектика сопринадлежности-индивидуации (иногда ее полюса называют эмпатией и отделенностью). Эта диалектика представляет собой огромную проблему, поскольку люди в своем стремлении найти правильный ответ либо ударяются в индивидуацию и в конце концов требуют помощи, либо стремятся принадлежать до такой степени, что тоже нуждаются в помощи. Индивидуация рождает одиночество и изоляцию. Стараясь принадлежать, человек становится рабом и конформистом, разрушающим свою личность. Есть только один ответ на эту задачу — терпеть агонию и экстаз диалектического процесса, понимая, что в нем никогда не достичь успокоения.

Следующий вызов — это перестать быть «любителем порнографии» (в формулировке Витакера). Это то, что в одном анекдоте описывается, как «я не гинеколог, но посмотреть могу».

Надо изжить любителя и стать профессионалом, как в другом анекдоте: «выхожу на пляж — а там станки, станки».

То есть, надо перестать быть блядью и стать проституткой.

Нет, это не я сказал, это снова Витакер:

Одну из самых прямых, честных и сильных своих хитростей терапевт может выразить очень простыми словами: “Я просто зарабатываю себе деньги”. Это высказывание можно развернуть, чтобы преодолеть фантазию пациента: “Я беспомощен, а вы удивительный человек”. Терапевт честно признает тот факт, что он — психологическая проститутка. Можно к этому добавить и вариации: терапевт признается, что находится здесь для своего собственного роста, изменения, интеграции, для борьбы со своими проблемами — чтобы сделать жизнь богаче.

«Стать профессионалом» также не значит, что работа терапевта должна перестать приносить удовольствие, но она должна ощущаться, как работа, а не как хобби.

Учитывая, что терапевт играет роль приемного родителя, самый большой соблазн — это смешать работу и жизнь и заиграться.

Тогда на тебя «переползут» все реальные проблемы реальных родителей: бред всемогущества, страх пустого гнезда, попытка прожить жизнь за ребенка.

Да, когда терапевт ожидает от клиента каких-то изменений (и особенно когда «знает», в какую сторону клиент должен меняться), он поступает ничуть не лучше, чем когда «мама лучше знает» или «мама знает, как лучше».

Терапевт не продает изменения (так как они ему не принадлежат).

«После успешно проведенной терапии клиент может спокойно пойти и застрелиться» (не помню, откуда).

Что же тогда продает терапевт? Время и пространство, в котором можно быть собой.

Терапевт работает собой и дает тебе быть собой.

Больше он ничего не делает.

Коллажи, использованные в заметке — творчество клиента. Они сделаны в мобильной версии телеграма с помощью инструмента, позволяющего вставлять стикеры в фотографии.

Публикуется с разрешения.