Супер-мега-ультра-визия

Сходил на супервизию, как и собирался.

Довольно сложно о ней рассказывать и не присочинить лишнего. Ну, вы понимаете.

Я рассказал о моей клиентской аудитории, это «парни-программисты». Супервизор сказала, что у нее пара таких есть, очень сложные ребята. Все понимают, но ничего не чувствуют (и главным образом — себя не чувствуют).

Потом я показал мою сессию, записанную на видео, с разрешения клиента. Супервизор спросила, с какой проблемой я вообще пришел. Ответил, что пришел похвастаться и узнать, не зря ли хвастаюсь. Я впервые показываю мою работу другому специалисту, поэтому страшно.

А сессию принес как пример, причем и сессию и клиента выбрал так, чтобы это была «средняя сферическая сессия».

Обсудили конкретную сессию, никаких (моих) проблем там не нашли, после чего она сказала, что меня ожидает в работе с этим клиентом, я согласился. Затем снова поговорили о моей аудитории, пришли к тому, что очень хорошо, что они считают меня «своим». Как я понял, они вообще не самые простые парни и от «обычных», не «своих» терапевтов уходят чаще. Ответил, что я, в общем-то, тоже считаю их «своими», так что это взаимно.

Предупредила меня о популярной проблеме у этой аудитории — чрезмерной рационализации. И о популярной проблеме людей, которые работают с этой аудиторией. Посоветовала почитать книгу «Обучаясь у клиента».

(Книга называется «Обучаясь у пациента», но мы оба согласились, что называть живого человека надо «клиент»).

На что я оживился и сказал, что да, эта проблема мне знакома, и я именно за это презираю «психологов», которые стремятся все быстро объяснить, огласить диагноз и успокоиться. К тому же я без особого энтузиазма реагирую, когда клиенты говорят, что они прочитали психологическую книгу. То есть, я в ответ на это (специально) стараюсь сделать максимально кислую рожу, не знаю, как хорошо у меня получается.

(Исключение составляют юнгианцы, их невозможно рационализировать, поэтому можно читать без вреда).

В книге «Обучаясь у клиента» есть великолепная цитата (из другой книги):

«В любом кабинете всегда можно увидеть двух довольно напуганных людей: пациента и психоаналитика. Если этого нет, тогда вообще не понятно, зачем они пытаются выяснить общеизвестные истины».

Кроме того, у Ялома есть высказывание, что надо изобретать свою терапию для каждого клиента. У Роджерса есть что-то в духе «когда терапевту становиться „все понятно“ про клиента, можно собирать вещи и уходить из профессии».

У Карен Хорни, в книге «Невротическая личность нашего времени», которую я недавно закончил, тоже было про вред книг:

В связи с этим упомянем, что еще одним способом, посредством которого невротик может препятствовать осознанию необходимости изменения, является интеллектуализация существующих у него проблем. Пациенты, которые склонны так поступать, находят огромное интеллектуальное удовлетворение в приобретении психологических знаний, включая знания, относящиеся к ним самим, но оставляют их без использования. Позиция интеллектуализации применяется тогда в качестве защиты, которая освобождает их от эмоциональных переживаний и, таким образом, препятствует осознанию ими необходимости изменения. Это как если бы они смотрели на себя со стороны и говорили: как интересно!

Я заверил ее, что проблема мне понятна, но что «я не такой». Я, конечно, начитанный мальчик, но я прекрасно понимаю, что все люди разные, а если в книжках выделяют что-то общее, то это только потому, что иначе книгу просто не напишешь. Более того, терапия мне нравится именно этим — что там надо «изобретать велосипед». Во многих других областях это не поощряется, а тут мы имеем дело с индивидуальностями, поэтому каждому нужен свой велосипед.

Потом она сказала что-то, что можно трактовать, как «добро пожаловать в профессию». На самом деле она, конечно, сказала «вы сложную себе профессию выбрали», а это вообще можно трактовать по-разному. Но я решил это трактовать, как «добро пожаловать».

Ну а вообще книга «Обучаясь у клиента» — о том, что нельзя прятаться за теориями, а надо обучаться у клиентов (и как это делать). Чем я, собственно, и занимаюсь. И что делать это надо все время в течение карьеры. Чем я, собственно, и собираюсь заниматься.

То, что я услышал на супервизии, не вызвало у меня никакого разногласия с моим образом меня, как терапевта, и моими идеями «как правильно надо». Даже если она указывала на что-то в духе «вот тут в будущем могут быть проблемы», я очень радовался, потому что это тоже совпадало с моими ощущениями, я тоже жду проблемы именно там.

Книги по психологии как топливо для каминов

Здравствуйте.

У вас очень интересный блог. Вы часто советуете интересные книги по психологии и я хочу спросить вас: Как вы относитесь к «Психокибернетике» Максвелла Мольца?

Сам я в восторге от книжки, вроде бы даже помогает. И очень хочется узнать мнение человека с гораздо боcльшим опытом.

Пытался найти по записям блога, писали ли вы о ней, — ничего не нашёл. Возможно отказались от прочтения этой книги по каким-то причинам. Если так, то, пожалуйста, напишите, почему.

Если не читали, то главный понятый тезис книги могу описать как: «При наличии чётко представляемого образа цели подсознание само скорректирует действия для более вероятного её достижения». Т.е. очень важно при работе над проектом держать в голове именно его конечную цель. Верный ли это подход?

Заранее спасибо за ответ.

«Здравствуйте.

Если вам эта книга помогает, то книга хорошая.

Не знаю, как мое мнение в данном случае поможет — книга станет помогать лучше? Хуже?

Я не читал эту книгу по многим причинам. Во-первых, книг по психологии практически неограниченное количество и приходится выбирать, что читать. Я читаю в основном практикующих психотерапевтов (а не пластических хирургов).

Во-вторых, я стараюсь не читать книги, в которых описаны советы, как стать счастливым, добиться успеха, ставить цели и выполнять их, и подобные. Скажем, чтобы накачаться, надо регулярно поднимать тяжести, постепенно увеличивая вес. Этот простой факт совершенно не мешает существованию тысячам всевозможных книг по фитнесу, причем многие из этих книг действительно помогают людям. Но что больше всего помогает — так это то, что человек начал регулярно поднимать тяжести, постепенно увеличивая вес.

Книгу я не читал, но могу прокомментировать тезис.

В тезисе „При наличии чётко представляемого образа цели подсознание само скорректирует действия для более вероятного её достижения“ мне не особо понятно слово „само“. Мне вообще слово „само“ и представление о том, что что-то сделается „само“, очень не нравится. При этом подсознание, конечно, вещь полезная и часто совершенно осознанно используемая.

В остальном же — дело, совершаемое с четкой целью, имеет больше шансов ее достичь, разумеется. Я затрудняюсь представить, как можно опровергнуть тезис, что если ты хочешь достичь конечную цель, то цель надо представлять».

Вот такое письмо пришло к нам в редакцию и так я на него ответил.

У меня в черновиках давно лежит идея заметки «почему книги по психологии не работают», поэтому мне есть, что добавить.

Книги по психологии не работают по двум очень простым причинам:

1. Они описывают свою проблему, а не твою.
2. Жизнь — это не теория, а практика.

Понятно? Расходимся.

Для тех, кто остался, могу в стиле американских книг повторить эту мысль три раза, приводя каждый раз новые примеры. Это придаст ей веса.

Вот, скажем, Брене Браун и ее книга «Великие дерзания».

Вы могли видеть Браун в ролике с TED’а, в котором она говорит, что люди, которые не боятся быть уязвимыми, живут более полной жизнью.

И заодно мы узнаем — из ролика и книг, что Проблеме «Уязвимости» она посвятила огромное количество времени и тысячи часов психологических исследований.

Вау! Вау! Открытие!

Что же это за «Уязвимость»? Мы знаем ее под разными именами. Например, «невозможность отпустить контроль». Или «страх рисковать». Или «страх перемен». Или даже банально «страх жизни».

Господи, да даже сказка для детей изрядного возраста «Премудрый пискарь» — она тоже про это!

Совершенно иронично, что книга Браун «Великие дерзания» начинается с рассказа о том, как она разобрала и проработала «уязвимость»... со своим психоаналитиком.

Я посмотрела ей в глаза и сказала: «Я ненавижу эту чертову уязвимость». Я учла, что она – психоаналитик, и наверняка встречала случаи и посложнее моего, а кроме того, чем быстрее она поймет суть дела, тем быстрее мы разберемся со всей этой терапией. «Я ненавижу неопределенность. Я ненавижу незнание. Я не могу оставаться незащищенной, зная, что рискую разочароваться или ощутить боль. Это слишком мучительно. Уязвимость – это очень сложно. Это страдания. Вы понимаете, о чем я говорю?».

Диана кивнула: «Да, я знаю, что такое уязвимость. Я хорошо это знаю. Это одна из лучших эмоций».

...

«Может, вы дадите мне какое-то задание на дом или что-то вроде того? Может, мне надо что-то проанализировать или пересмотреть?»

«Нет, никаких пересмотров и заданий на дом. Не стоит ждать победы над этим чувством или каких-то наград. Нужно меньше думать и больше чувствовать».

«А могу ли я сделать свой мир прекрасным, не испытывая чувство уязвимости?»

«Нет».

«Вот черт. Это довольно неприятно».

Брене Браун, «Великие дерзания»

Фактически, это книга о том, как автор справлялась со своей Уязвимостью. Ей для этого пришлось сходить к психоаналитику, исследовать проблему научно и написать книгу. Это ее путь. И ей это помогло.

(Опять-таки, иронично, что безымянный психоаналитик, к которому она ходила, тут же поняла, о чем речь. Раз клиент хочет называть это «уязвимостью», то совершенно не важно, как это называется на терапевтическом жаргоне).

Поможет это вам? Не очень. Если бы описание проблемы помогало, то с таким же успехом вам бы помог Салтыков-Щедрин.

Нет, все-таки, польза от таких книг есть.

Например, можно вдохновиться.

Или можно понять, что «бывает и так» и что «и такое лечится».

Но основной принцип останется тот же: люди разные, даже если их проблемы «одинаковые», поэтому описание проблем и путей решения не помогает.

Помогают две вещи: формулирование проблемы для себя и своим языком, понимание ее и действия по устранению.

Иными словами, любая книга «Как стать миллионером» должна по-честному называться «Как я стал миллионером». И чтобы она работала, вы должны «написать» ее сами.

Тело

Проблема терапии заключается в том, что человек, находящийся в разрыве со своим телом, не знает, о чем вы ему говорите. Он может даже сказать следующее: «Какое отношение имеет мое тело к тому, что я чувствую?». Этот вопрос абсурден сам по себе, ибо то, что он чувствует, есть его тело. Без тела нет никаких чувств. Человек не может задавать подобные вопросы, если только его не приучили считать, что тело — всего лишь механизм, поддерживающий его жизнь, но никоим образом не определяющий ее. Такое обучение является частью западной культуры и уходит своими корнями в иудейско-христианскую этику, которая считает тело греховной, низшей частью, темницей души.

Александр Лоуэн, «Депрессия и тело»

Определился с Лоуэном, основоположником телесно-ориентированной терапии. Я на него косо смотрел, потому что чувак про какие-то там телесные энергии говорил и ничего более. Потом понял, что «ничего более» — это на самом деле куча вещей, которые кажутся настолько простыми, что их пропускаешь мимо ушей. То есть, мне казалось, что Лоуэн пишет кучу банальностей про тело плюс что-то там про восточные энергии, а оказалось, что это для меня — банальности, а для других, может, и не банальности.

В детстве я десять лет занимался танцами, потом этот факт совершенно вылетел из головы. А когда я пришел на йогу, преподаватель спросила «а вы раньше чем-нибудь занимались?».

Не скажу, чтобы я был великим танцором, но десять лет должны были как-то отложиться. И, видимо, отложились.

Да и вообще как-то помаленьку живу почти здоровой жизнью, немного фитнеса, йоги, здорового питания. Про эти вещи я тоже молчу. И уже, наверное, неоднократно писал на тему того, что я молчу про эти вещи! В смысле, я ими занимаюсь, но «спустя рукава», недостаточно зверствую. Не фитнес-наци. Вот, например, я «кока-колу» не пил много лет, но не потому, что сдерживаюсь, а потому, что забыл, как это.

[здесь должна идти реклама русского кваса]

Я поэтому люблю всяких финтес-энтузиастов, которые продвигают телесную тематику. Сам-то я недостаточно фашист, поэтому у меня нет кубиков и прочих строгих моносыроедств, и достаточно умственно-ориентирован. Я бы мог бы быть фитнес-тренером, «а умище-то, умище-то куда деть?». Я готов тратить на тело 20 минут в день, а четыре часа — не готов.

Но что мы обо мне, да обо мне?

Ах, ну да, вспомнил: я особенный. (Полезная иллюзия, с которой выросло много людей). Поэтому осознаю тело лучше, чем сосед по лестничной клетке. Соседка у нас, кстати, старый советский гинеколог на пенсии.

И к вопросу про «я особенный»: смотрел фильм Birdman и плакал. Фильм — про то, как бывший актер фильма «Birdmam» про супер-героя пытается поставить спектакль на Бродвее. И мнит себя особенным, «он же бэтман». А на самом-то деле он — гавно. Возможно. «Не исключено, что он гавно».

И вот весь фильм он и пытается выяснить, насколько он на самом деле особенный.

Я смотрел и плакал. Тут есть история, с которой я не определился.

С танцами, скажем, я определился: я как-то забыл об этом позорном факте потому, что в танцы отдала меня мама в детстве, и я долго (десять лет, ага) не мог понять, кому танцы вообще нужны, мне или маме? Лет в 17 я бросил (говорю же, давно это было), решив, что меня заставили, а я никаких танцев не хотел.

Сейчас я понимаю, что я отношусь к моему танцевальному стажу с болью не потому, что не хотел танцевать, а потому, что мне испортили танцы! Ой, ну вы знаете это наверняка на примере музыкальных школ. «Родители отдали в музыкальную школу и испортили всю любовь к музыке».

То есть, «хм, а мне бы нравились танцы, если бы я на них не ходил десять лет».

А не определился я со своим бывшим статусом «культового интернет-деятеля». Если в двух словах, «этому блогу 18 лет, а он все еще не знаменит!». И я не понял, тревожит это меня, или нет. И кто виноват. И что делать.

Я завел блог, его в прошлом веке читало 200 человек. В этом веке его тоже читают те же 200 человек. Просто тогда 200 человек — это половина интернета, а сейчас, в лучшем случае... (считает) четверть!

Меня пару раз узнавали на улице, позвали работать в Яндекс, написали на Лурке и подобное. Я не рассматривал это ни как славу, ни как результат моих усилий. «Я был чуть-чуть известен только потому, что всего лишь вел блог».

А потом любое подобие славы прошло (если вообще было), и я не могу сказать, тревожит это меня или нет.

Если не тревожит, то все хорошо. Если тревожит, то надо трясти стариной, как Birdman.

В Birdman’е есть сцена, где дочь говорит отцу, мол, папка, ты чего, у нас тут есть твиттер, фейсбук и прочие виральные штуки, а ты ведешь себя так, как будто их нет. Так вот, все наоборот — тебя нет.

Я со своим stand-alone блогом иногда ощущаю себя так же.

Что теперь модно? Видео-каналы, как у нормальных пацанов? Паблики вконтакте? Спам в инстаграмме? Центральное ТВ?

Я совершенно не в курсе.

«Я стар. Я очень стар. Я супер-стар!».

Тем не менее, мне кажется, что «в среднем по больнице» у меня тело более осознанное, чем у обычного мужчины моих лет. И с высоты моего величия я могу сказать вам, что тело — это правда очень важно.

Человек живет телом.

(Своим выдуманным девушкам-клиенткам я говорю, что «твое тело — это твое тотемное животное», после чего они вздыхают и все понимают).

Когда ты это понимаешь, ты можешь частично взять себя в руки, взяв в руки свое тело!

Если у тебя грустняшка и печалька, но ты при этом выспавшийся, сытый, отдохнувший и телесно расслабленный, то грустняшка и печалька воспринимается в разы более легче, чем если бы ты был сонный, голодный и одеревеневший.

Если загонять себя, как ломовую лошадь, то ломовая лошадь будет несчастна. Невероятно, но факт!

Разница между «мне надо покормить свое тело» и «мне надо поесть» огромна.

Ну и так далее.

Поэтому любые телесные практики в конечном итоге позитивны и полезны. Возьмем, например, бег — в нем я разбираюсь меньше всего. Ты начинаешь бегать, а в процессе начинаешь чувствовать разные новые вещи, типа «чувствую, что сейчас сдюжу» или «чувствую, что сейчас обосрусь». А потом подтягиваются и другие чувства.

Не знаешь, чем заняться — займись телом! Или даже «не знаешь, чем заняться — займись собой».

Даже у Лоуэна есть причинно-следственная связь, в духе «у человека депрессия потому, что его пятки заземлены», что добавляет общий градус его бредовости. У еще более бредовых людей есть высказывания, типа «все болезни от нервов» и подобные.

Которые, как ни странно, были бы верны, если бы не все та же причинно-следственная парадигма.

У тебя болезнь не «потому», что ты нервничаешь, а это одно и то же: твоя болезнь и твои «нервы» — это твое состояние. Впрочем, «болезнь» — это, допустим, громко сказано. Пусть будет не болезнь, а «напряжение в теле», мы же все-таки обсуждаем Лоуэна, а не изотерических девочек во вконтакте.

Я обычно объясняю это так: представьте, что есть книга, на которую пролили чернила. И одна из страниц в этой книге — это «тело». А другая, допустим, «психика». Это одно и то же чернильное пятно, просто оно имеет на разных страницах разную форму, а пролито оно на книгу целиком, даже если «изначально» пролито на страницу «психика».

Поэтому объяснять это в терминах казуальности «у человека сексуальные комплексы, потому что он не чувствует нижнюю половину тела» не стоит. У него сексуальные комплексы и он не чувствует низ тела, и это одно и то же чернильное пятно.

С какой стороны подобраться к чернильному пятну — тоже вопрос вкуса. Лоуэн утверждает, что чистить надо с тела.

Я считаю, что чистить надо начинать там, где есть доступ. Скажем, он описывал случаи, в духе «и вот после трех лет мучений клиент наконец-то осознал зажим в теле». Возможно, этот клиент быстрее осознал бы не зажим в теле, а какую-нибудь рационализаторскую фрейдисткую конструкцию, просто в силу собственных особенностей.

Поначалу он сопротивлялся мысли о том, что его может вырвать. Но когда я указал на то, что это тело таким образом реагирует на зажим чувств и хочет дать им выход, он согласился попробовать. После того как он выпил немного воды и затем вставил в рот палец, его с легкостью вырвало.

Он был потрясен этим переживанием, но в то же время приятно удивлен, обнаружив, что после рвоты ему тотчас же стало гораздо спокойней. Я рассказал об этом случае, чтобы наглядно показать, как тело, если ему дать возможность ожить, само найдет способ освободить свои напряжения.

Это было нашим последним занятием, после которого я его больше не видел. Почему он не захотел продолжать терапию — не знаю.

«Почему-то!». Многие люди не захотят продолжить терапию, когда терапевт агитирует их проблеваться.

В общем-то, тут должна быть какая-то мораль, но я уже устал. Пусть будет «Не знаешь, чем заняться — займись телом!». Безотказный способ.

И выбирайте ту терапию, которая подходит вам — они все равно все шарлатаны.