Люди в терапии делятся на два типа: у одних все есть, у других чего-то нет.
«Все есть» — это не про дом, машину и жену, а про всякие психические области. «Все винтики на месте», если опускаться совсем до бытовых метафор. При этом такие люди вполне могут быть «сломаны» — скажем, шестеренка погнулась, можно распрямить. У них все равно есть некий объем психического мяса. Например, можно как у Илона Маска волосы с жопы на голову пересадить, потому что жопа и голова есть.
А есть люди, у которых не хватает целых кусков. И потому, что это все-таки не винтики, а каждый человек уникальная снежинка, типовую деталь туда не вставишь, индивидуальность, вот это всё гуманистическое. Менее пафосная причина — вставлять нечего, типовых деталей нет не потому, что они типовые, а потому что нет и всё. Вся психотерапия производится «на материале заказчика». Даже когда терапевт играет роль доброго любящего родителя, конечная задача — чтобы клиент сам, да, опять на своем материале, отрастил у себя в голове образ идеи, что к нему можно хорошо относиться (и это даже случалось). Иначе говоря, если клиент лысый, то не страшно, а вот лысый и без жопы — это беда.
В этом случае клиенту обычно говорится следующее: «Я вижу, вы хотите избавиться от лысины. А давайте-ка отращивать жопу!». Если неаккуратно подать эту бредовую идею, он может не понять, потому что ну какая связь вообще?
Другая проблема — в том, что это все-таки внутренне устройство, которое людям обычно недоступно, и оно пытается познать самого себя. Если отсутствие жопы мы можем осмыслить головой, то отсутствие головы нам осмыслить нечем, поэтому терапия часто превращается в «пойди туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю, что».
Пока что это — самое интересное. Не как правильно подавать, и не как люди без жоп живут (плохо), а как из ничего сделать чего.