терапия
Сейчас этот блог в основном про психотерапию.
как правильно
Слушайте меня, я вас научу правильно жить.
психология
Буржуазная лже-наука, пытающаяся выявить закономерности в людях.
практика
Случаи и выводы из психотерапевтической практики.
кино
Фильмы и сериалы.
книги
Это как кино, но только на бумаге.
nutshells
«В двух словах», обо всем.
дорогой дневник
Записи из жизни (скорее всего, не интересные).
беллетристика
Мои литературные произведения и идеи.
духовный рост
Когда физический рост кончается, начинается этот.
дивинация
Как предсказывать будущее.
половой вопрос
Про секс и сексуальность.
заяижопа
Творческий дуэт с моей женой.
магия
«Магическое — другое название психического».
Карл Юнг
игровой дизайн
Раньше я делал игры.
игры
Компьютерные игры.
язык
Слова там всякие.
людишки
Уменьшительно-ласкательно и с любовью.
культ личности
Про великих людей (то есть, в основном про меня).
hwyd
Уникальная Система Прививания Привычек.
буклет
я
идеи
блоги
spectator.ru
дети
wow
вебдев
музыка
контент
программирование
религия
дейтинг
диалоги
яндекс
кулинария
coub
fitness
символы
йога
шаманизм
tiny
ребенок
backward2 forward3

Гуманизм (идеология)

4 года назад в категории буклет

«Многие современные психотерапевты находятся под воздействием иллюзия, будто именно перед невротиками и психопатами можно ставить максимальные задачи — такие, как требование реализации собственного Я“, расширения границ разума, достижения личностью, как неким имманентным целостным комплексом качеств, гармонической полноты человеческого бытия. Психотерапия неразрывно связана с реалиями общей веры и общих ценностей. Там, где общей веры нет, перед личностью ставится невероятно сложное требование помочь себе, исходя из собственных ресурсов; но любой человек, способный хотя бы частично выполнить подобное требование, не нуждается ни в какой психотерапии. С другой стороны, в атмосфере тотального неверия, в ситуации полной потерянности личности, психотерапия слишком часто становится дымовой завесой для неудач».

Карл Ясперс. «Общая психопатология»

В прекрасной юнгианской, маслоунианской[1], роджерианской[2] и потом экзистенциальной реальности все выглядит примерно так: есть человек с его уникальными задатками, и всю жизнь человек занимается тем, что «становится собой», не важно, как это называть — индивидуация, самоактуализация. Это не только тяжелый труд, но еще и творчество, которое отличается от массового производства уникальностью результата. Человек — это ответ на вопрос «как мне жизнь?», и если эта «мна» — что-то уникальное, то и ответ должен быть не типовой. Все муки творчества применимы и здесь[3]. (Воннегут писал, что чувствует себя безруким и безногим человеком с карандашом во рту). Творчество — это не только воображение, но еще и реализация, в случае человека — самореализация.

Жизнь понимается, как произведение искусства, и гуманистический терапевт не может оценивать клиента с точки зрения патологии, потому что «клиент художник, он так видит» и еще потому, что это его жизнь. Единственное, что может терапевт — помогать в раскрытии и обнаружении себя. В этом плане, конечно, терапевт находится на стороне «самости», а не на стороне «супер-эго», иными словами, задача гуманистической терапии — не вырастить достойного члена общества, а помочь человеку стать собой, даже если это идет в разрез с общепринятыми нормами. Аргументация, типа «а вдруг я на самом педофил», которую я слышал неоднократно, убирается просто: во-первых, не надо себе льстить, выбирая крайние и гипотетические случаи, Гитлер у нас один, и тот был художником в душе, во-вторых, спор о настоящей природе человека довольно старый, точки зрения обоих лагерей понятны: одни считают человека «по своей природе» плохим, другие — хорошим[4]. Гуманисты, очевидно, принадлежат ко вторым — и ничего тут не сделать, это аксиома.

Я знал одного набожного мужчину, церковного старосту, который, начиная с сорока лет стал проявлять растущую и под конец невыносимую нетерпимость в вопросах морали и религии. Одновременно его характер заметно ухудшился. Под конец его облик стал напоминать потемневшую и гнущуюся вниз опору церкви. Дожив так до пятидесяти пяти лет, однажды в полночь, сидя в постели, он сказал своей жене: «Ну, наконец-то я понял! Я просто негодяй!» Понимание этого факта не осталось без последствий. На склоне лет он вел буйный образ жизни и промотал большую часть своего состояния. Вот это человечище — из огня да в полымя!

Карл Густав Юнг, «Человек и его символы»

«Теневая» сторона гуманизма обнаруживается, если задать вопрос, с чего это вдруг каждый человек стоит уважения.

Проблема не в том, что мы, гуманисты, будем делать с педофилами, а в том, что мы будем делать с теми, кто не хочет самоактуализироваться? Отступая в сторону: был такой великолепный мистик Гурджиев, который поездил по востоку, понабрался там разного и параллельно Юнгу и Фрейду (и примерно в то же время) основал свое учение. Гурджиев утверждал, что человек все свое время проводит во сне (см. Бессознательное), у него есть сущность и личность (см. Персона и Самость), что есть ложная личность (то, что потом терапевты назовут false self), которая подавляет развитие сущности (см. Нарциссизм) и что, наконец, цель человека — развивать самость, у каждого человека есть душонка, но не у каждого есть душа, для появления последней надо поработать. Меня подобные примеры всегда восхищали тем, что разные люди говорят про одно и то же и расстраивали тем, что часто они друг про друга даже и не знают.

Главный сложный вопрос гуманизма, языком Гурджиева будет звучать так: за что вообще уважать людей с душонкой? Поразмыслив, приходишь к выводу, что «по умолчанию» гуманизм вроде как бы должен уважать людей за индивидуальность и инаковость, в противном случае люди становятся взаимозаменяемые, а произвести на свет нового человека не так уж и сложно[5], и не понятно, в чем весь сыр-бор и где тут ценность.

Но если человек не реализует себя и не становится человеком, то уважать остается только за «потенциал», поэтому и считается, что при абсолютной ценности жизни, дети «более ценные», чем взрослые (из них еще может выйти толк), но потенциал — это еще не человек. Дело не в том, что люди, которые не хотят развивать свою индивидуальность, должны были в результате стать чем-то прекрасным, а в том, что они выбрали простой выход, зарыли талант в землю, что даже не по-христиански[6].

Юнг прожил долго и в 1957 году, когда ему было 82 года, написал одну из последних своих книг — «Нераскрытая самость». Эта в целом невеселая книга — о том, что (оказывается!) людям никакая Самость особенно и не нужна. Проблема, что делать с людьми с душонкой, поднимается и там:
"Мне вспоминается глубокомысленное высказывание одного моего приятеля, с которым мы застряли в огромной толпе. Он тогда неожиданно воскликнул: «Вот тебе самое надежное основание для неверия в бессмертие: вся эта куча народу хочет быть бессмертной!».

К слову, «Бегство от свободы» (1941) Эриха Фромма — гораздо лучше раскрывает примерно ту же тему: людям не только не нужна свобода, она их даже пугает и тяготит. К счастью, есть тоталитарные режимы, нормы и обычаи, которые с радостью снимут с людей это бремя.

Это, кстати, вялотекущий спор с одним моим коллегой, который мы даже не поддерживаем. Он (тоже экзистенциалист) считает, что не все люди заслуживают уважения, и почему-то думает, что я с ним не согласен и клеймит меня, как гуманиста. Примерно об этом пишет и Сартр. В «Тошноте» (1938) он объявляет гуманизм лицемерием, понимая под гуманизмом безусловную любовь к людям, а в «Экзистенциализм — это гуманизм» (1946) утверждает, что есть два типа гуманистов: первые говорят «Человек — это поразительно!» и поддерживают «культ человечества», отдельный человек теряется, и «это означало бы, что мы можем оценивать человека по наиболее выдающимся действиям некоторых людей. Такой гуманизм абсурден...». Мы против такого гуманизма!

Второй тип гуманизма — «экзистенциалистским гуманизм», и «это гуманизм, поскольку мы напоминаем человеку, что нет другого законодателя, кроме него самого, в заброшенности он будет решать свою судьбу», то есть, мы напоминаем человеку, что он — человек.

Очевидно, что гуманистический терапевт всегда работает с конкретным клиентом, поэтому ему нет смысла притворяться, что он любит всех людей, он любит одного человека за раз[7]. Поэтому же под «гуманизмом» в этой книге сразу понимается гуманизм второго сартровского типа.

Не все люди заслуживают восхищения, каждый конкретный человек заслуживает человеческого отношения, равенства возможностей. Даже тот, что не развивается. Я часто говорю своим клиентам, что они имеют полное право просрать свою жизнь, как хотят. Конечно же, они хотят не просирать, но я использую эту формулировку чтобы лишний раз указать на масштабы свободы. Выбор не развиваться — это тоже выбор. Выбор отказаться от своей свободы — это выбор свободного человека. Разумеется, он не осознается, как выбор (как, например, ситуация, в которой человек не принимает решения не осознается, как выбор оставить все, как есть), но это ничего не меняет — «незнание законов не освобождает от отвественности».


[1] Тот самый Маслоу, известный широким кругам своей пирамидой подробностей, был заметным представителем гуманистической психологии и не так широко известен изучением «самоактуализации», а жаль. Эта самая актуализация находилась на вершине пирамиды, как самая «высокая» потребность человека, по мнению Маслоу.
[2] Карл Рождерс, автор «клиент-центрированной психотерапии», который, утрированно говоря, утверждал, что клиента надо просто любить, а он сам разбереться, как жить свою жизнь.
[3] См. Ролло Мэй, «Мужество творить», книгу, написанную под влиянием Тиллиховского «Мужества быть». Обе книги прочитать, будут в тесте.
[4] См. руссоизм.
[5] Особенно если мы не верим в свободу воли. Беррес Скиннер, видный деятель бихевиоризма вообще утверждал, что все дело в правильном воспитании, и если это дело организовать, то производство нормальных людей можно поставить на конвейер.
[6] Подошел и получивший один талант и сказал: господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал, и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое.
Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью; итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет; а негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов.
— (Мф. 25:25-30)
[7] В «Искусстве любить» Эрих Фромм пишет, что «любить всех» нельзя, любят всегда конкретных людей, а не абстрактных «всех».
0
На заметку ссылаются Еще в категории

Смерть

Я совершенно не собирался писать про смерть — что лишний раз доказывает тезис. Есть книга антрополога Эрнеста Беккера «Отрицание смерти» 1973 года, до сих пор не переведенная на русский язык (что лишний раз доказывает тезис), в которой подробно и убедительно изложена мысль, что все, что делает человек — находит способы как-то справиться с тем фактом, что он умрет.

Экзистенциализм

Быть экзистенциальным психотерапевтом очень сложно: постоянно приходится выговаривать слово «экзистенциальный». Экзистенциализм — относительно молодое направление западной мысли, в основном философской, хотя многие из представителей были и писателями. Если вы хотите поместить его в общий контекст, то есть хорошая обзорная книга Ричарда Тарнаса «История западного мышления».

Свобода воли

Это сложный и в основном философский спор, который лишний раз трогать не хочется, но надо — во имя гуманизма. Раз люди «имеют право и обязанность определять смысл и форму своей жизни», значит, у них должна быть такая возможность — свобода воли.

Гуманизм

Жан-Поль Сартр, этот косоглазый философ, которому всегда везло с молоденькими интеллектуалками — главным образом потому, что вся мода «экзистенциализма» пришлась на него — написал в 1946 эссе под названием «Экзистенциализм — это гуманизм», очевидно, это требовало определенного прояснения.

Осознанность (mindfulness)

Слово «осознание» может играть злую шутку, оно как будто связано со знанием и интеллектом. Есть особая игра, которую я называю «осознавашки», ей подвержены люди, увлекающиеся психологий, духовно растущие, студенты-психологи и подобные типы. Суть игры состоит в том, что человек все понимает и все про себя знает, а если не знает, то с радостью узнает («инсайт»).

Когнитивно-поведенческая терапия (идеология)

Самость, личность, свобода, творчество — это только объяснительные фикции, используемые в тех случаях, когда нет рационального, позитивного объяснения поведения, или неизвестна структура подкрепления этого поведения.
Беррес Фредерик Скиннер Неотзывчивость пациента на похвалу сужает для психотерапевта круг средств воздействия, применяемых в ходе психотерапии.
Аарон Бек Б.Ф.Скиннер является видным деятелем бихевиоризма — даже «радикального бихевиоризма».

Терапия здесь-и-сейчас (идеология)

Рассматривать «перенос» можно по-разному, общий принцип состоит в том, что клиент приносит в кабинет свою жизнь не только в виде рассказов о ней, но и в виде взаимодействия с терапевтом. Из этого мета-принципа возникают метафоры о терапии, как «генеральной репетиции жизни» (Ялом), о терапии, как лаборатории, где можно экспериментировать и о принципе «здесь-и-сейчас»: если разбирать отношения с терапевтом, то и другие отношения разберутся.