терапия
Сейчас этот блог в основном про психотерапию.
как правильно
Слушайте меня, я вас научу правильно жить.
психология
Буржуазная лже-наука, пытающаяся выявить закономерности в людях.
практика
Случаи и выводы из психотерапевтической практики.
кино
Фильмы и сериалы.
книги
Это как кино, но только на бумаге.
nutshells
«В двух словах», обо всем.
дорогой дневник
Записи из жизни (скорее всего, не интересные).
беллетристика
Мои литературные произведения и идеи.
духовный рост
Когда физический рост кончается, начинается этот.
дивинация
Как предсказывать будущее.
половой вопрос
Про секс и сексуальность.
заяижопа
Творческий дуэт с моей женой.
магия
«Магическое — другое название психического».
Карл Юнг
игровой дизайн
Раньше я делал игры.
игры
Компьютерные игры.
язык
Слова там всякие.
людишки
Уменьшительно-ласкательно и с любовью.
культ личности
Про великих людей (то есть, в основном про меня).
hwyd
Уникальная Система Прививания Привычек.
буклет
я
идеи
блоги
spectator.ru
дети
wow
вебдев
музыка
контент
программирование
религия
дейтинг
диалоги
яндекс
кулинария
coub
fitness
символы
йога
шаманизм
tiny
ребенок
backward2 forward3

Объектные отношения

4 года назад в категории буклет

«Все мы родом из детства» — когда я слышу это фразу, моя рука тянется поскорей натянуть на автора кислородную маску[1]. Вся современная массовая терапия находится под влиянием британской школы объектных отношений (и более того, вся теоретическая база современной терапии — психоаналитическая).

Главный фокус этой школы — раннее развитие ребенка. Родоначальником является Мелани Клайн, и первые лет десять ей приходилось упорно доказывать, что она не верблюд, а тоже «настоящий» психоаналитик[2] (желающие могут прочитать вступление к ее «Развитию в психоанализе», оно все посвящено этому). У Фрейда была своя психосексуальная теория развития — про орально-анальные фазы и прочее, которую он целиком зафантазировал. Линия защиты Кляйн и последователей состояла в том, что у Фрейда были задатки понимания того, что «все мы родом из детства», а они просто развивали эти идеи (попутно опровергнув).

Небольшая ревизия: у нас есть два мегаломаньяка: Зигмунд «Психоанализ-только-мой» Фрейд, который возился с людьми для того, чтобы собрать материал для своих великих теорий и Карл «Пророк» Юнг, который возился с людьми, чтобы их архитипировать. Пора внести немного женских энергий, поэтому я представляю вам Дональда Винникотта.

Винникотт вырос с депрессивной матерью, их роли поменялись местами: он был вынужден заботиться о маме, чтобы выжить, то есть, он был мамой для своей мамы, вы наверняка знаете эту конструкцию. Из таких людей вырастают хорошие терапевты, но для начала Винникотт стал педиатром. (В источниках называется цифра в 60 тысяч семей — столько он принял за всю практику).

С одной стороны, «Все психоаналитики любят Винникотта», — написано в предисловии к его русскому изданию.

С другой — «…с самого начала Винникотт столкнулся в общении со своими коллегами-аналитиками с особого рода трудностями — его вежливо не замечали. Несмотря на то, что этот доклад был прочитан еще в 1935 году, только в 1957 году, когда Винникотт попросил меня составить первый сборник его работ, мне попала в руки рукопись этой статьи, и я был поражен, что за двадцать с лишним лет она нигде не была опубликована», — пишет[3] Хан Масуд Раса Мухаммед.

В этом нет противоречия: сейчас все любят Винникота. Его идеи воспринимаются сейчас как нечто само собой разумеющееся и, возможно, банальное — и это прекрасно, значит, он попал в культуру — но можно вспомнить, что (помимо борьбы за чистоту психоанализа) примерно тогда же был доктор Спок, и ему верили[4], то есть, эти идеи не были самоочевидными.
Основные мысли выглядят примерно так:

Мать и ребенок являются единым целым. «Нет такого понятия, как младенец», разговор всегда идет о кормящей паре и об отношениях.

Мать заботится о ребенке не только физически, но и психически, например, «мать разделяет со своим маленьким ребенком особую часть мира, делая это постепенно, малыми дозами, чтобы ребенок не был ошеломлен и подавлен; эти дозы постепенно увеличиваются в соответствии с растущими возможностями ребенка наслаждаться миром. Это одна из важнейших частей работы матери». (Винникотт, «Мать и дитя»)

Мать обеспечивает то, что называется «холдинг», то есть, по-русски, «держит» ребенка (в прямом и переносном смысле) «и ребенок, которого держат, окруженный заботой, быстро проходит фазы развития, чрезвычайно важные для формирования личности. Матери нет необходимости знать, что происходит в ребенке. Но развитие ребенка находится в прямой зависимости от человеческой надежности в холдинге и уходе за ним». (Там же). Чем надежней холдинг, тем безопасней потом ребенок будет считать мир.

Похожая идея (Биона Уилфреда) называется «контейнирование» — про нее вы наверняка слышали — заключается в том, что мир опять-таки большой, и ребенок не справляется, поэтому он сообщает маме эмоции, а мама «переваривает» их и отдает обратно. Для этого сначала надо «проникнуться» эмоциями ребенка, но не все мамы на это способны.

Можно сказать, что мама постепенно учит ребенка справляться с эмоциями и делает это на своем примере. Если свой пример «уйди в другую комнату и проорись там», то — ну, вы сами понимаете. «В идеале» переваривание сводится к тому, что мама и проживает эмоции ребенка и при этом не теряет себя.

Мне всегда вспоминается анекдот про публичный дом, в который приходит очень требовательный клиент. Мадам — владелица борделя — отправляет к нему в номер девушку, та через минуту выбегает со словами «ужас-ужас-ужас!», вторая выбегает так же, и — традиционно — третья тоже. Тогда мадам идет сама, возвращается через полчаса, смотрит на девушек и говорит: «Ну да, ну, ужас. Но не ужас-ужас-ужас».

Так работает контейнирование.

Это анекдот, но не шутка, сообщить в этом случае ребенку «это совсем не страшно» или «ты не должен бояться» — это не контейнирование. Если так делать, то получится, как уже в другом анекдоте — «Мама, я замерз? Нет, ты проголодался». Здесь же рядом находится идея снова уже Винникота про отражение: мать отражает ребенка, если ребенок боится, то ему надо об этом сообщить, и ребенок узнает себя только через отражение матери.

Можно сказать, что мать сообщает ребенку, что он плохой, и ребенок верит, но идея несколько сложнее: во взаимодействии с родителями формируются внутренние объекты (теория Мелани Кляйн), с которыми у ребенка выстраиваются отношения. Отсутствие объекта воспринимается, как плохой объект (так как отсутствующий объект не удовлетворяет).

Идея про «внутреннего критика» и разные голоса в голове примерно из этой же серии. Ребенок копирует («интернализирует») образ матери и она живет внутри. Это вполне соотносится с юнгианскими архетипами (плохая мать активирует архетип «мачехи»), и с комплексами (комплексом можно называть любое сложное образование в психике), ну, и, наконец, идея более богата, чем ид-эго-суперэго: можно говорить, что суперэго — это интернализированный строгий папа, т.е. ид-эго-суперэго можно рассматривать как частный случай (трех) внутренних объектов.

(Объекты не обязательно представлены в виде людей или голосов, например, «вселенная» тоже может быть внутренним объектом, который, конечно, формируется под влиянием матери, мир может восприниматься, как враждебный, и речь идет не о реальном мире, а его репрезентации в голове).

В терапии, конечно, мама стала таким «общим местом», при этом часто говорится о «вине» или «причине», что несколько искажает идею о том, что ребенок — это не только «плоть от плоти и кровь от крови», но еще и «психика от психики», мама неизбежно передает свои психические «гены» так же, как и биологические.


[1] Нет, серьезно, трудно представить что-то более затасканное чем это и «надень сначала маску на себя, а потом на ребенка».
[2] «Большинство людей, которых он (Фрейд) поставил на посты лидеров этого движения, были начисто лишены способности к радикальной критике. Сам Фрейд не мог этого не замечать, однако он выбрал их, поскольку они обладали одним выдающимся качеством — нерассуждающей преданностью ему и движению; фактически они во многом были похожи на бюрократов любого политического движения».
Эрих Фромм. «Гуманистический психоанализ».
[3] «Энциклопедия глубинной психологии: Т.3. Последователи Фрейда».
[4] Пример, конечно, не корректный. Спок писал о том, что мать должна чувствовать свои инстинкты и то, что время от времени можно не подходить к ребенку, когда тот плачет («15-30 минут»). Винникотт говорит про «достаточно хорошую мать», которая не должна кидаться к ребенку в первую же секунду. Оба они говорили о том, что мать должна быть не идеальной, но в случае Спока это свелось к тому, что некоторые родители запирали новорожденного ребенка в комнате на несколько часов или пока не уснет и давали проораться, что полный кошмар — для ребенка эти несколько часов являются вечностью, а засыпал он от безысходности. С другой стороны, Спок говорил, что нет разницы между грудным и искусственным вскармливанием, что крайне спорно.

0
На заметку ссылаются Еще в категории

Перенос, контрперенос и контрконтрперенос

Перенос открыл Фрейд — примерно так же, как Ньютон открыл яблоко: он с ним столкнулся. Поначалу Фрейд считал перенос вредной помехой (как и «сопротивление»), но потом был вынужден признать, что вещь это полезная: стоит только клиенту втолковать перенос, как тот увидит что-то неосознаваемое ранее.

Объектные отношения (идеология)

Идеологически с «приходом» этой школы поменялось очень многое — но не из-за идеи объектов, а из-за фокуса внимания на раннем детском развитии. К клиенту стали впервые относиться, как к ребенку. (Если задуматься, то до этого психоанализ относился к пациентам, как ко взрослым людям).

Шаманизм, синхрония прочие чудеса

Хочется объединить несколько плохо объединяемых кусочков и подчистить «юнгианские» хвосты.

Юнгианство (идеология)

Клиническая практика психотерапии лишь уловка, насколько возможно предотвращающая нуминозный опыт. (Карл Юнг)

Самость

«С интеллектуальной точки зрения самость — не что иное, как психологическое понятие, конструкция, которая должна выражать неразличимую нами сущность, саму по себе для нас непостижимую».

Тень и Персона

Надеюсь, у меня получилось в разговоре о бессознательном убрать оттуда таинственность и загадочность, потому что в разговоре о Тени хочется убрать плохость и страшность. «Оценочные суждения — это плохо» — к этой шутке рано или поздно сводятся попытки поговорить о безоценочных суждениях.

Зефирка и архетипы

С идеологической точки зрения — перевести в практическую ее до сих пор не удалось — архетипы помогают смотреть на человеческий опыт, как на трансперсональный, вне-личностный, общечеловеческий. Этот способ не надо путать со статистическим, который предлагается современной психологией. Попробую проиллюстрировать это на моем любимом примере с зефиркой.