Smile

With insomnia, you’re never really asleep; you’re never really awake.
© Fight Club

Не знаю, как у вас, но у меня фраза из рекламы «Твердый знак российского качества» вызывает одну стойкую и вполне конкретную ассоциацию. С буквой. Ъ.

«Буква Ы российского качества». Почему «Ы»? Чтоб никто не догадался.

Не то, чтобы призы слишком уж были нужны — просто захотел проверить — не разучился ли я еще рисовать по пикселям? Не разучился ;) Мои смайлики — ниже.

Посмотрите конкурс — там много забавных вещиц.

Dikiy Zayaz

«Ко мне с визитом заявились два господина, оба инженеры по профессии и идиоты по образу мыслей. Я слышал, как они говорили между собой, спускаясь с холма. Один объяснял другому, как сильно он обожает елки. — Здесь, в Порт-Льигате, слишком уж голо, сказал он. — Лично я люблю, когда вокруг растут елки, и не столько из-за тени, я вообще никогда не сижу в тени. Просто мне приятно на них смотреть. Без елок для меня и лето не лето.

„Ну погоди у меня,- сказал я про себя. — Я тебе покажу елки!“ Я принял двух господ весьма любезно и даже снизошел до беседы, сплошь состоявшей из одних только пошлостей. За это я был удостоен чрезвычайной признательности. Когда я вывел их на террасу, они заметили там мой монументальный слоновий череп.

— А это что такое? — спросил один из них.
— Слоновий череп,- ответил я. — Просто обожаю слоновьи черепа. Особенно летом. Прямо не знаю, что бы я без них делал. Для меня все лето испорчено, если где-нибудь рядом нет слоновьего черепа.»

Сальвадор Дали. «Дневник одного гения»

Dikiy Zayaz.
(C) Spectator, холст, масло.

Мы не киты

«Спать с женщиной: порой я смотрю на это как на нечто большое и серьезное; иногда же, напротив, не вижу в том ничего особенного. Бывает секс как терапия для восстановления сил, а бывает секс от нечего делать.

Секс может быть от начала и до конца терапией, как может быть с начала и до конца — от нечего делать. Секс, начавшийся как отменная терапия, вполне может завершиться банальным сексом от нечего делать, равно как и наоборот. Наша половая жизнь — как бы тут лучше выразиться? — в корне отличается от половой жизни китов.

Мы не киты — вот один из главных тезисов моей половой жизни.

В городе моего детства — тридцать минут на велосипеде от дома — был океанариум. Внутри, как в настоящем подводном мире, всегда царила прохлада, и безмолвие лишь изредка прерывалось доносившимся неизвестно откуда тихим плеском воды. В тусклых сумерках так и слышались из-за углов коридора приглушенные вздохи русалок. В огромном бассейне кругами ходили стаи тунцов, винтом по водным тоннелям подымались осетры, хищно скалились на куски мяса пираньи, скупо мерцали своими шарами-светильниками электрические угри.

Не было счета рыбам в океанариуме. Разные названия, разная на вид чешуя, разные по форме жабры. У меня просто не укладывалось в голове, отчего и зачем у рыб на Земле столько видов.

Китов, разумеется, в океанариуме быть не могло. Киты слишком большие, их невозможно держать внутри здания: пришлось бы развалить весь океанариум, чтобы соорудить водоем, в который смог бы втиснуться один-единственный кит. Взамен самого кита был выставлен его пенис. Как полномочный представитль своего хозяина. Вот как случилось, что годы самых ярких детских фантазий я провел, созерцая китовый пенис и пытаясь представить кита целиком. Нагулявшись по извилистым коридорам океанариума, я приходил в выставочный зал с высоченным потолком, устраивался на диване прямо напротив китового пениса — и сидел так часами.

Иногда он напоминал мне ссохшуюся кокосовую пальму, иногда — гигантский кукурузный початок. В одном можно было не сомневаться: если бы не табличка у основания — „ПОЛОВОЙ ОРГАН КИТА-САМЦА“, — ни один посетитель в жизни бы не догадался, что перед ним за штуковина. Он гораздо больше смахивал на реликт, найденный в песках Средней Азии, чем на выходца из глубин Ледовитого Океана. Не говоря уже о том, что он был совершенно не похож ни на мой собственный пенис, ни на чей-либо из всех виденных мною пенисов. Этот одинокий, вырезанный с корнем из тела пенис словно дрейфовал перед моими глазами в волнах какой-то необъяснимой тоски.

И когда я впервые переспал с девчонкой, все, что вертелось в моей голове — это китовый пенис. „Что за участь постигла его? Какой нелепой волной занесло его под стекло на витрину безлюдного океанариума?“ — мучился я. Предчувствие точно такой же глухой обреченности и своей судьбы сжимало мне сердце. Впрочем, мне было 17 лет — слишком рано, чтобы доводить себя до самоубийства. С тех пор я и приучил себя к спасительной мысли.

Мы не киты.»

Харуки Мураками. «Охота на овец»

Глазами психолога

Плакат в столовой для глухонемых детей:
«Когда я ем — я как обычно».

Попросил я Вита написать обо мне что-нибудь... плохое. Правду попросил написать. Ему все-таки виднее — он психолог. В общем, вместо того, чтобы поругать меня, как следует, он, выходит, вроде даже и похвалил...

From: Vit (Vital P’Art)
Subj: о Спектаторе.

-------------------------------------

Привет, Дима!

Вступление: если обидешься — нос откушу:-)

Для начала — краткая справка по оранжевому цвету:-)

В чистом виде не представлен. Формализуется как «оранжево-красный».

Основные эпитеты: эгоцентричный, автономный, наступательный, моторный, завоевательный, влияющий, желающий, возбуждающий (по М. Люшеру). Красно-оранжевый ассоциируется с активным переживанием гнева (31%) и радости (29%), соотносится с активностью и экстраверсией (А. Эткинд). Повышает субъективное ощущение температуры окружающей среды на 5-7% по сравнению с синим цветом, стимулирует кровообращение (L. Itten)

Достаточно?

Теперь собственно об авторе Спектатора.

«Меня бесполезно критиковать...» — вот с чего начинается для меня Спектатор. И здесь невольно начинаешь размышлять, что бы это значило:-) Если автору будет любопытна самая первая (и, как это водится, самая правильная) ассоциация, то она примерно такая — заходишь ты в незнакомый тебе магазин и видишь огромный плакат с надписью: «Купленные вами тухлые и битые товары возврату не подлежат!» А в контексте того, что, как минимум, на 30% содержание Спектатора состоит из разоблачающей критики, так и хочется воскликнуть словами Яи из «Страны глухих» Тодоровского — «Где справедливость?!»

После этого хочется задать Спектатору несколько вопросов, а именно: — Первое: Почему Спектатор думает, что на его страницу люди ходят исключительно для того, чтобы над ней и ее автором поизмываться? Если бы он так не думал, то и не стал бы вешать табличку «про тухлые и битые товары». Я поясню сейчас, почему ассоциация ИМЕННО ТАКАЯ. В психологии это называется «посев идеи». Для того, чтобы разочароваться в магазине, человеку нужно как минимум сделать покупку и эта покупка должна ему обязательно не понравиться... Или вот еще пример: познакомился Спектатор с девушкой (к примеру) и понравился Спектатор девушке, а девушка — Спектатору. Сидят они на лавочке, едят мороженое, а Спектатор думает, как «поделикатнее ее пригласить». И придумывает: «Слушай, девушка, я тебя в гости хочу пригласить, но ТОЛЬКО ТЫ НЕ ПОДУМАЙ, ЧТО Я МАНЬЯК КАКОЙ-НИБУДЬ И ЧТО Я ХОЧУ ТЕБЯ ЗАДУШИТЬ И ИЗНАСИЛОВАТЬ — НЕТ. Я совсем не хочу тебя душить, а просто хочу пригласить тебя к себе домой:-)»...

Следует также учесть автору Спектатора, что подобные заявления для мужской аудитории — словно быку красная тряпка. Следует также знать ему, что мужчина устроен так, что он в состоянии что-то слушать не более 15 секунд, после чего он начинает думать, как бы возразить тому, что он услышал за эти 15 секунд. Очень может быть, что автор очень хорошо это знает и не раз на этом даже обжигался... Есть также подозрение, что в реальной жизни он не столь боек и словоохоч, как в сети.

-Второе: С психологической точки зрения — фразы типа «меня бесполезно критиковать», «мне по барабану, что обо мне думают», как и пролонгации типа: «Ну, давай, критикуй», «Можешь меня поругать» и прочее — элементарные защитные реакции. Все это указывает на повышенную уязвимость самолюбия и плохую переносимость критики, особенно если под «ее огонь» попадает не продукт творчества автора, а сам автор. Можно ведь говорить по разному, верно? Можно сказать: «У тебя дурацкие заметки», а можно — «ты полный придурок». На мой взгляд, Спектатору нужно понять, что его бесшабашность — ни что иное, как отчаянная попытка защититься от любых возможных выпадов в свою сторону... Понимает ли это автор? И если понимает — хочется спросить его — как он «умудрился докатиться до такой жизни»?

Спектатора многие называют злобным или агрессивным. Почитав его заметки, я могу сказать точно — это неверно:-) Он не агрессивный и не злобный, а злорадный:-) А это две большие разницы! Если Спектатор ЧЕСТНО И ИСКРЕННЕ попытается спросить себя — а хочется ли ему, чтобы в мире были одни сплошь гении и одаренности, а вся бездарность, гопность, скудоумие и «маза» исчезла — я предполагаю, что он не совсем этого хочет и захочет. Более того — он совсем этого не хочет. Если кругом одни гении — труднее найти свое место под солнцем... Если кругом одни умники — до них можно и не дотянуться... Дураки, снобы и чайники редко бывают предметом искреннего отчаяния у соседствующих рядом с ними «продвинутых», но очень часто — объектом жизнеутверждающего злорадства. «Акелла промахнулся», если хотите. Спектатор на треть — это «Акелла промахнулся!» И если Акелла не промахивается — Спектатору будет гораздо труднее искать своего зрителя...

Я хочу особо подчеркнуть, что последнее насчет Акеллы — это НЕ КРИТИКА. Это нормальное положение вещей, когда человек умеет находить откровенно смешное и бездарное — и красиво и изящно над ним посмеяться. Это именно злорадство, а не злоба и не агрессивность. Но какое, господа, изящное и вкусное злорадство, а? Я бы Спектатору поаплодировал!

Еще одна важная вещь, которую я хотел бы пожелать автору Спектатора — это терпимости и снисходительности ко всему тому, что явно не рассчитано на его АйКью (IQ=125-130 у Спектатора, я думаю:-). Можно выучить язык Хинди или Эсперанто и жестоко страдать от того, что остальные-то и русский плохо знают:-) Разумеется, все мы в той или иной мере самоутверждаемся, сравнивая себя с другими, которые явно проигрывают нам в уме, красоте, талантливости и прочем. Автор же в некоторых пассажах явно перегибает палку, чем начинает смахивать на Нерона, посыпающего себе голову пеплом и кричащего «О, горе, мне, горе... Я самый несчастный в мире отец!» — и это после того, как сам этого сына убил!

Не очень понятно по текстам — то ли это «русское, народное и экзистенциальное» — свойственное русской интеллигенции, то ли — элементарное лицемерие, за которым скрывается трудноудовлетворимое тщеславие и самолюбование. Я предполагаю все же, что первое — сам служил два года в стройбате, где за упоминание Достоевского или Ремарка могли и по морде дать... По человечески я Спектатора понимаю — трудно быть умным. Но эту ношу все-таки надобно нести с достоинством.

А то, что Спектатор безумно просто талантлив — я, граждане, не сомневаюсь! Я в этом окончательно и бесповоротно уверен. С шизинкой, с бзиком, — но гениален он, черт возьми! А как иначе... Как тут Ломброзо не вспомнить с его гениальностью и помешательством? Гений — он без шизы ну никак быть не могет! Потому и гений... «Потому и не кусают...» Не кусайте его, друзья мои. Он хороший — Спектатор. И это — правда!

Будешь публиковать?????

Привет Кате!

Вит