Будут свои дети — поймешь

Пообещал любимому клиенту написать заметку про «будут свои дети — поймешь» и не знаю, что писать. Ему так говорят. Да так вообще многим говорят.

Подразумевается, как я понимаю, что-то вроде «заведешь детей — и поймешь, как это тяжело».

И, наверное, «и будешь использовать те же способы воспитания, что и мы, чтобы справиться».

Но я не понимаю, почему именно дети.

Почему, например, не «ты только подожди, будет тебе 50 лет — тоже забухаешь», «заведешь жену — будешь ее бить», «устроишь дома ремонт — тоже будешь делать его 15 лет».

Получается, все сводится к сообщению «Будешь в моей ситуации — выберешь ту же стратегию», но это сообщение очевидным образом ложное.

Не только педагогический прогресс не стоит на месте, но и люди развиваются.

Я могу смело сказать, что я — лучший отец, чем мой. А он — лучший, чем его отец. Надеюсь, мои дети будут еще более лучшими отцами (да, это возможно).

Конечно, я тоже «завел своих детей — понял», но понял главным образом, насколько это тяжело и насколько те методы были оправданы — за неимением лучшего.

Но лучшее всегда есть.

Есть две (современные) данности, которые надо учитывать, вырабатывая правильную стратегию поведения с этими маленькими ублюдками.

1. Дети вырастают во взрослых и уходят.

С годами дети становятся все более самостоятельными и более отдельными.

Отдельность — современный тренд, с которым можно быть не согласным. В каких-нибудь традиционных обществах с «крепкими семейными ценностями» ребенок должен остаться в семье и обслуживать ее интересы. А еще раньше ребенок и вовсе был бесплатной рабочей силой.

Сейчас эта штука навряд ли прокатит. Если вы рожаете ребенка, чтобы он «стакан воды в старости подал», то велика вероятность того, что у него к тому времени будут свои интересы.

Более того, человек, вовремя не ушедший из семьи называется «плохо сепарированным», что простым русским языком обозначает «плохо отделенным». Да, считается, что самостоятельность и отдельность — это благо.

(К слову, с другим любимым клиентом был интересный разговор на тему «терапия говорит „делай, что хочешь, нет никаких оценочных суждений“, но при этом внутри фреймворка терапии все равно есть свои понятия о том, что такое хорошо и что такое плохо». Несепарированность, например, «плохо». Инфантильность — тоже. Самостоятельность — хорошо. Ответственность — хорошо. Эмоции — вообще прекрасно. Ну и так далее.

В общем-то, это правда, и человек, который идет к терапевту, со временем это осознает. Если ему нужен другой набор аксиом, можно пойти к священнику).

Есть, конечно, более-менее надежные способы удержать ребенка до его старости рядом с собой (мораль, вина, долг), но и от них ребенок может избавиться. Например, на том основании, что он не просил его рожать, в долг не брал и поэтому ничего не должен.

Вообще, большая часть «воспитания» работает ровно до тех пор, пока ребенок не понимает, что он уже не ребенок и спокойно проживет без вас.

Терапия в этом плане — практика развоспитания, когда человек может уже сам (не под страхом отречения от него родителей) выбрать, что из жизненных установок подходит ему, а что нет.

Терапия разрушает семьи и уводит из них детей!

Именно из-за ужасных терапевтов, которых и сейчас полно, а дальше еще больше будет, не рассчитывайте на то, что у вас получится стрясти с ребенка долг. Это дохлый номер.

Есть, конечно, лазейка «к старости дети меня будут любить по-настоящему», но как вы понимаете, «что-то ты, окаянный, совсем мать не любишь, не звонишь и не интересуешься!» никаким образом не способствует настоящей любви.

2. Дети — вещь добровольная.

Сколько бы общество ни давило «а дети когда?», вы не обязаны идти на поводу. Даже если вас буквально заставляют под дулом пистолета — у вас есть выбор умереть гордым.

С учетом предыдущего пункта, дети — не просто добровольная вещь, а добровольная благотворительность, которую «сделал и отпустил».

Дети — это ваша ответственность. Поэтому обращаться с ними вы можете как угодно!

Да, их можно даже сдать в детдом.

Что же делать?

Эти все современные «безусловные любови», уважение к ребенку, как к личности, «воспитание свободой» и разные прочие макаренки действительно работают, если вы хотите, чтобы в конечном итоге дети вас тоже любили. Что, в общем-то, логично: если вы хотите, чтобы дети вас любили, надо научить их любить, на их же примере.

Но есть нюансы.

Во-первых, это надо уметь делать искренне, а не механистически, а начинать надо с себя. Не умеешь — иди на терапию (покупайте наших слонов!).

Во-вторых, это требует огромного количества энергии и терпения. Любить вообще очень тяжело и утомительно. Это никак не похоже на картинку из рекламы йогурта, когда вся семья дружно сидит за столом. А к вечеру детей вообще прибить хочется.

(Медитация помогает с терпением, а умение любить в первую очередь себя помогает с энергией, как говорится, «счастливая мама — счастливый малыш»).

В-третьих, надо очень хорошо обосновать себе тот факт, почему ты решил идти сложным путем и не сдал детей в детдом, или хотя бы не используешь старые добрые методы: насилие, манипуляции, вину, игнорирование потребностей и прочие вещи, делающие твою жизнь проще. Например, буддийская тема о минимизации страданий в мире сюда хорошо подойдет, но каждый должен выбрать свое собственное обоснование.

И в заключение — просто тест «пора ли заводить детей?».

Если вы относитесь к самому себе иначе, чем это делали ваши родители и если вы относитесь к другим людям не так, как к родителям, и при этом детей завести «хочется», а не «надо», то ты понял.

Терапевты против психологов

Есть два разных жанра: «психологическая консультация» и «психотерапия». Я уже пробовал их разделить, но было очень похоже на злую шутку.

Давайте попробуем еще раз.

То, чем консультация отличается от терапии, понятно из названий — «консультация» и «терапия».

Консультация

На консультации человек приходит к специалисту чтобы получить от него информацию и экспертное мнение.

Специалист, называемый «психолог», обладает — вы не поверите! — знаниями о психике (что тоже следует из его названия, «психо + логос»).

Психологическая консультация, как и любая другая консультация — жанр полезный.

Приходит, например, человек, и говорит:

— Доктор, я регулярно фантазирую о том, как моя девушка помирает, это нормально?
— Убить ее не хочешь?
— Нет конечно!
— Тогда все нормально, это фантазия не о смерти девушки, а о том, как ты без нее будешь жить. Просто смерть — понятный для психики способ «пропажи». Можешь подумать о том, зачем тебе эти фантазии.
— Спасибо!

Человек понимает, что он абсолютно нормален и идет жить дальше.

В этом жанре психолог выступает, как эксперт и советник, но до прямых советов («делай так») лучше не опускаться, так как все советники прошлого знают, кому в случае чего отрубали голову за то, что «насоветовали там всякого».

Терапия

Слово «терапевт» происходит от древнегреческого «θεραπευτής», что значит «прислужник».

Когда я пишу «терапевт», то подразумеваю именно «психотерапевта», согласно зарубежной традиции. У нас в больницах тоже есть «терапевты», они занимаются — казалось бы — несколько другими делами (диагностикой?), хотя исторически это одно и то же.

У Гиппократа есть изречение, переводимое на русский, как «врач лечит, природа исцеляет», что по-латыни звучит, как «medicus curat, natura sanat».

Глагол «cūrō» (curat) имеет значения «заботиться, присматривать, организовывать». Слово «куратор», например, происходит от него же (как и английское «cure»).

Он же имеет значение «лечить», но легко догадаться, в данном случае «лечить» — это не «совершать манипуляции», а «курировать».

Я бы сказал, что греческое θεραπεύω и латинское cūrō примерно совпадают, то есть «терапевт — это куратор».

Со словом «sanat» тоже примерно все понятно, «санация» происходит от него же.

Таким образом, medicus curat, natura sanat — вовсе не «врач лечит, природа исцеляет», а «врач присматривает, природа очищает».

Психотерапевт — это тот, кто присматривает за вами в то время, пока вы сами выздоравливаете, прислуживает, помогает, создает атмосферу.

Как и любой куратор, терапевт обладает опытом большим, чем его подопечный, в идеале — «я сам проделывал такую же работу». (Поэтому для хорошего терапевта опыт собственной терапии и «выздоровления» обязателен).

Правильное отношение к терапевтам выглядит вот так:

(«Я не хочу, чтобы ты меня спасал, но хочу, чтобы ты был рядом, когда я спасаю себя сам»).

Выводы и проч.

Будущие терапевты (как правило) сначала учатся на психолога, потом начинают применять знания о психологии, потом, если дозревают до терапевтов, понимают, что это — совсем другой жанр. Бывает и другой путь, Ролло Мэй сначала пошел в священники, например, поработал священником — пошел в терапевты.

Дихотомия терапевт-психолог, конечно, ложная, но все равно полезная. Терапевту не помешает быть психологом (как и не помешает быть психиатром), но когда-нибудь эти три профессии окончательно «отлепятся» друг от друга.

Это два разных режима работы: «научить клиента психологии» и «создать атмосферу для выздоровления». (Есть еще и психиатрия, вот тут пост, почему их не надо смешивать в рамках одного клиента).

На мой взгляд, хороший терапевт должен в своей работе делать что-то человеческое и плохо формализуемое (на самом деле он просто должен любить клиентов), это не знания, а навык.

Потом этот навык перенимают себе клиенты и начинают любить себя сами.

Знания о человеческой природе терапевту не помешают, а как он их получит — работая священником или учась на психолога — его дело. (Тут еще надо понимать, что все эти знания — для внутреннего пользования, говорить клиенту «все понятно, вы, батенька невротик» не нужно, как и рассуждать о норме).

Или вот один терапевт опубликовала программу обучения психологов в МГУ.

Там есть, например, «Зоопсихология и сравнительная психология» (96+48) часов и «Основы понимающей психотерапии» (72+36) часов.

Зоопсихология, выходит, важней.

Или вот еще злая ирония над гештальтистами.

Памятка для гештальт-терапевтов. Если вдруг в работе Вы сталкиваетесь со сложной ситуацией, есть несколько волшебных фраз, которые помогут Вам поддержать процесс и не потерять лицо. Их можно использовать абсолютно в любой момент.

— спасибо, что ты мне это говоришь, это очень ценно для меня;
— мне очень тепло и много благодарности к твоей работе;
— я сейчас нахожусь с тобой рядом и смотри: я не разрушаюсь;
— вот это мне очень откликнулось чем-то своим;
— я чувствую, что ты меня видишь;
— у меня много благодарности к тому, что ты открылся сейчас;
— из какого чувства ты это говоришь и как тебе с этим;
— похоже, что в этом много неопределенности.

При должном выдерживании пауз, как только Вы все это проговорите, сессия как раз подойдет к концу. И можно будет просто побыть с этим.

Эта ирония — о том, что можно научиться приемам, которые эту «человечность» имитируют, но когда ее нет — подвох виден.

Тут нужен какой-то мощный конец, но пусть будет песня из Frank.

Масштабы

Думал недавно над масштабами психотерапевтов.

Сколько работает терапевт? Часа 4 часа в день (пишут многие зарубежные практикующие коллеги). 20 часов в неделю.

Кроме того, Good therapists I know also practice pretty important self-care rituals, about lunch, bathroom breaks, stretching, time off, massage, exercise, etc. («Хорошие терапевты, которые я знаю, практикуют ритуалы для отдыха: обеды, сходить припудрить носик, потягивание, свободное время, массаж, упражнения»).

То есть, даже после этих часов терапевты так устают, что вынуждены специально заниматься своей усталостью.

(К слову, давно уже видел в фейсбуке чей-то пост, в котором девушка возмущается, то психотерапевты не так доступны по цене, как домработницы и няни и одновременно негодует, что так много терапевтов с плохим образованием и прочих неучей).

20 часов в неделю — это примерно 10 клиентов.

А сейчас будет серия диких допущений.

Допустим, 7 из 10 клиентов — постоянные.
Допустим, что 2 клиента из 7 — такие, о которых хочется рассказать в книжке.
Допустим, терапия этих 2 клиентов занимает 2 года. Случаи тяжелые, но поэтому интересные.
Выходит, что через 30 лет практики у тебя будет 30 потрясающих случаев.

30 лет практики! 30 случаев!

Вот, скажем, Ирвин Ялом, в художественной форме разной степени художественности описывает свои случаи. Их можно сосчитать. (Подсказка: их немного, приходится даже выдумывать).

Это также объясняет, почему у некоторых авторов (имена сейчас не скажу) удачные примеры из практики кочуют из книги в книгу. «Что, других нет?».

Представьте масштаб.

Если человек устраивает какие-нибудь тренинги, на которых собирает по 100 человек за раз, то такой человек может «обработать» кучи народа. От одного евангелиста вреда больше, чем от сотни терапевтов.

Если человек проводит психологические опыты на 1000+ человек за раз, то такой человек может претендовать на знание людей «в целом». Потому что большие числа!

А что может терапевт?

Уууу, вам и не снилось.

Беспомощность

Обсуждаем с прекрасной коллегой (феминисткой и лесбиянкой) чувство беспомощности, которое возникает, когда клиент долго ходит на терапию и совершенно не меняется.

Параллельно обсуждаем в чатике группы всемогущество терапевтов — историю о том, как один клиент (все-таки, не нравится мне это слово) хочет затащить друга на терапию, а тот, естественно, упирается, рассказывает страшные истории о том, что терапевт его загипнотизирует, и вообще одна знакомая ходила к психологу и потом забеременела от него же (и даже фамилию сообщает).

Страшная правда даже вовсе не посередине.

Страшная правда заключается в том, что терапевты по большей части действительно беспомощны.

В любом кабинете всегда можно увидеть двух довольно напуганных людей: пациента и психоаналитика. Если этого нет, тогда вообще не понятно, зачем они пытаются выяснить общеизвестные истины.

Бион Уилфред

Более того, умение стабильно находиться в состоянии беспомощности и неопределенности — это то, что отличает хороших терапевтов от плохих. Терапевт, который все знает и во всем уверен — плохой терапевт. Как минимум потому, что он не сможет воспринять ничего нового от клиента. Я про это немного уже писал.

Человеческая психика, к счастью (и несчастью), очень устойчива.

К счастью потому, что ее не так-то просто сломать, поэтому люди сходят с ума довольно-таки редко.

К несчастью потому, что «нельзя просто так взять и перестать», все изменения на терапии идут с большим скрипом, даже если клиент со всем согласен.

Самые могущественные в жизни люди — это родители, по двум причинам: во-первых, вы были ребенком (меньше, слабее, беззащитнее), во-вторых, у родителей было очень много времени, в-третьих, вы тогда были довольно «пустыми», еще толком ничего не успело сформироваться.

Терапевт же такой властью и возможностями не обладает, как и не обладает специальным психологическим каратэ.

В это, конечно, не верится. И для многих клиентов является шоком, когда постепенно выясняется, что терапевт — тоже человек. Этот шок во многом полезен, он может привести, например, к низвержению родительских фигур до человеческого уровня (и возвращению человеческого уровня себе, «взрослению»).

Что касается беременности от психолога, то осеменить женщину может любой мужчина. И втереться к ней в доверие тоже.

Возьмите женщину и начните ее слушать и понимать в течение, например, 50 часов.

Тут любая не устоит.

Ой, я только что вам выдал самый страшный секрет.

>_<