Terraria всей семьей

Прошли всей семьей (без младшего, ему не хватило компьютера) Террарию. Всем вместе в игры играть очень полезно, кстати.

Скриншот на память. В верхнем правом углу — ребенок (в зеленом), Катя и я.

Дело Всей Жизни

А сегодня, мои друзья, давайте поговорим о Призвании, Деле Всей Жизни и подобном.

Не уверен, что разговор вам понравится, но кто-то же должен это все сказать.

Я долгое время тоже мечтал о Призвании. А потом что-то произошло. Что именно — сказать сложно, но одно из двух: либо я нашел это призвание, либо я понял, что никакого призвания нет.

Экзистенциальная психотерапия рассматривает несколько защитных механизмов, спасающих нас от страха бытия (и небытия), то есть, глобально, спасающих нас от всего. (Впрочем, если вам нужны более классические источники, то неофрейдисты, в частности Фромм придерживаются похожего разграничения).

Первый механизм — это принадлежность к чему-то большему, вписывание в иерархию и делегирование ответственности за свою жизнь, вера в конечного спасителя.

Второй — вера в собственную исключительность.

Первые — пассивны и «верят в доброго бога», вторые — активны и сами себе являются богом, если совсем упрощать. Подробней смотрите у Ялома.

Так же считается^{[citation needed]}, что вера в собственную исключительность «получше», так как подразумевает деятельную позицию и поэтому имеет больше шансов поменять жизнь. Что логично — если ты веришь в спасителя, то только он может поменять твою жизнь. А он иногда бывает занят, а то и вовсе умер (Ницше сказал).

Простите за это отступление, но сейчас будет понятно, к чему это все.

Я, изучив несколько фантазий на эту тему, задумался о Призвании в ключе всего вышесказанного.

Некоторые люди мыслят Призвание, как, натурально, спасение. Вот появится призвание — вот тогда я ууух! Появится энтузиазм и попрет. Стоит лишний раз напомнить, что энтузиазм — это от греч. entusiasmos «наполненность Богом, экстаз». То есть, мыслится какая-то внешняя энергия, которая тебя наполнит.

Заодно «Дело Всей Жизни» освобождает от разных других проблем, например, проблем выбора: всегда есть, чем заняться. Пойти в кино или в ресторан? Нет, лучше-ка я поработаю.

(В этом плане Призвание опасно близко к трудоголизму, который, как и любая аддикция, действует по принципу «всегда можно подсесть на ______ и снизить количество всех проблем до одной»).

А на самом-то деле никакого «призвания» нет. Это понимаешь, когда тебе становится интересны сразу несколько дел и выбор из них — это всего-навсего вопрос вкуса.

Можно дойти до состояния (да-да, годами терапии), когда любая творческая деятельность приносит удовольствие, даже, например, кулинария.

Секрет прост — надо любить дело, которым занимаешься, или, как писал Фромм, «Каждый любит то, для чего он трудится, и каждый трудится для того, что он любит».

А любовь — это тот еще труд.

Когда мы говорим о любви, как об активности, мы сталкиваемся с трудностью, заключающейся в двузначности слова «активность». Под «активностью», в современном смысле слова, обычно понимают действия, которые вносят изменения в существующую ситуацию посредством затраты сил. Следовательно, человек, считается активным, если он делает бизнес, проводит медицинские исследования, работает на конвейере, мастерит стол или занимается спортом. Общее во всех этих видах активности то, что они направлены на достижение внешней цели. Что здесь не принимается во внимание, так мотивация это активности. Возьмем в качестве примера человека, побуждаемого к непрерывной работе чувством глубокой тревожности и одиночеством, или побуждаемого гордыней, или жадностью к деньгам. Во всех случаях человек является лишь рабом страсти, и его «активность» на самом деле есть не что иное как «пассивность», потому что он подвергается побуждению, как жертва, а не творец. С другой стороны, человек, сидящий спокойно и размышляющий, не имея иной цели кроме осознания себя и своего единства с миром, считается «пассивным», потому что он не «делает» чего-либо. В действительности, такое состояние сосредоточенной медитации это и есть высшая активность, активность духа, которая возможна только при условии внутренней свободы и независимости. Одна концепция активности – современная – имеет в виду использование энергии на достижение внешних целей; другая концепция активности имеет в виду использование присущих человеку сил независимо от того, осуществляется ли при этом внешнее изменение. Последняя концепция активности наиболее четко сформулирована Спинозой. Он проводил различение между аффектами, между активными и пассивными аффектами, «действиями» и «страстями». В осуществлении активного аффекта человек свободен, он хозяин своего аффекта. В осуществлении пассивного аффекта человек побуждаем чем-то, он объект мотиваций, которых сам не осознает. Таким образом, Спиноза пришел к заключению, что добродетель и сила – одно и то же. Зависть, ревность, честолюбие, любой вид жадности – это страсти; любовь – это действие, реализация человеческой силы, которая может быть реализована только в свободе и никогда в принуждении.

Эрих Фромм, «Искусство любить»

(Читайте Фромма, он зайка).

Итого — многие от «Дела Всей Жизни» ищут состояние аффекта, который снимает проблему собственного выбора, а на самом-то деле, Дело Всей Жизни — это то, что ты делаешь (осознанно и каждый день выбирая делать именно это), а потом по итогам оказывается, что это было делом всей жизни.

Да, если ты всю жизнь был офисным клерком, то выходит, что это — твое призвание.

Пока писал заметку, наткнулся на обзор поп-психологической книги «Хватит мечтать, займись делом!». Как я понял, она вся о том же — «Мечтатель ищет чего бы такого взять от мира. Мастер ищет что бы такого миру дать».

Еще есть вот такое видео — «Почему не у всех есть одно истинное призвание», оно про «мультипотенциалов», людей, которые могут много разного (и почему-то боятся «разменяться»). Видео говорит «это нормально — заниматься многими вещами!».

The Book of Life

Посмотрели сегодня с детьми мультик The Book of Life, а потом совершенно случайно прочитал лекцию Кона «Мужчина в меняющемся мире».

Оказалось, это про одно и то же.

Мультфильм напоминает нам, что Мексика — родина грибов и кактусов и рассказывает историю, происходящую в Día de los Muertos.

Ну, реально, мультфильм хоть и условно-голливудский, а не какой-нибудь французский артхаус, но наследие инков (грибы и кактусы) все равно чувствуется.

Главная героиня — феминистка, которая тоже умеет драться на мечах, а из двух героев побеждает матадор, который отказывается убивать быков. И при этом — героический эпос, традиционный спуск героя в ад, по ту сторону изгороди, и вот это все. А герой одновременно и мужественный, и при этом быков не убивает.

«Хэллоуинский мультик, от которого хочется в Мексику».

Almost a year of giving fucks

У меня есть терапевтическая группа (недавно была 6 встреча), в которую я набрал моих любимых клиентов с индивидуальной терапии. В группе 6 человек из 6 разных городов (и трех разных стран).

Все они «программисты», вернее, так или иначе связаны с IT. Поэтому группа в основном обсуждает вещи, типа переполнение стека и проблемы компиляции яваскрипта.

Группа вышла тематическая. «Люди, которые слишком много рационализируют». Анонимные рационализаторы.

Мне очень интересно, как они с этим справятся, но я в них верю.

Заметил, что после заметок, где упоминается депрессия (1, 2, 3), появляются новые клиенты. От последней их появилось столько, что я не знаю, как их разместить.

То есть, мне теперь как-то страшно писать новые заметки про терапию.

Но в ноябре придется писать заметку «уже год, как я терапевт». Я даже заголовок придумал, что-то про giving fucks since 2014.

Возвращаясь к теме «и тут клиент вспомнит». От психоанализа нам досталось в наследство изучение прошлого, и многие до сих пор уверены, что там есть причинно-следственная связь, в духе «вот ты сейчас так себя ведешь, а все потому, что тебя папа в детстве не уважал».

Возможно, она и есть, но совершенно не нужна. Более того, многие люди любят использовать ее «во вред», как оправдание. «Я вырос таким потому, что у меня было тяжелое детство». Ничего не поделаешь, «такова се ля ви».

На самом же деле все интерпретации, включая «исторические», нужны ровно для обратного, чтобы дать человеку чувство контроля. А чтобы что-то контролировать, это надо сначала выделить и назвать.

И мы берем все эти куски и называем их «неуважением отца». Ты ведешь себя сейчас так-то и так-то не «потому», что тебя отец не уважал, ты прямо сейчас разыгрываешь драму «неуважение отца», он в данную секунду тебя не уважает, нет никакого «потому».

Всю эту ситуацию с сопутствующими спецэффектами мы для простоты и будем называть «неуважение отца», и оно не в прошлом, а в настоящем.

(Кстати, еще и поэтому полезно «копаться в прошлом» — чтобы понять, что тебя там больше нет, и оставить неуважение отца там, а не тащить с собой).