Клуб юных рыболовов-2
Спасибо, что пытались понять предыдущую заметку! (Не сарказм).
...
У нас такие сейчас времена тяжелые, свобода смысла, каждый может понимать, как хочет и вот это все.
...
Но хотелось бы сжалиться (как написала одна знакомая: «даже если не задавать вопросы, а только задаваться, все ответы в ближайших записках, а то и в прошлых, находятся») и добавить вот этот прекрасный отрывок из Юнга, который все ставит на свои места:
...
Хотя время возникновения анализа с его псевдобиологическими интерпретациями и пренебрежением к целостному процессу развития и отделено от нас половиной столетья, воспоминания умирают с трудом и люди еще основываются на понимании продолжительного анализа как «бегстве от жизни», «нерешительном переносе», «аутоэротизме» и других столь же неприятных эпитетах. Но поскольку во всем имеется две стороны, это узаконивало осуждение так называемой «подвешенности»1 как отрицательной только тогда, когда могло оказаться, что она, на самом деле, не содержит ничего хорошего. Весьма непонятное раздражение, которое испытывал врач, само по себе ничего не доказывает. Только путем бесконечного терпеливого поиска новая наука может преуспеть в построении глубокого знания природы психе и, если появятся неожиданные терапевтические результаты, то это будет следствием самоотверженной настойчивости врача. Неоправданно отрицательные заключения приходят очень легко, часто они оказываются пагубными; более того, они вызывают подозрение в том, что являются просто продуктом невежества, если не попыткой избежать ответственности радикального анализа.
...
Поскольку аналитическая работа неминуемо должна рано или поздно привести к фундаментальной дискуссии между «Я» и «Ты», и «Ты» и «Я» на плоскости, разрисованной всеми человеческими претензиями, очень похоже, а на самом деле вполне реально, что не только пациент, но и врач находят ситуацию «щекотливой». Имея дело с огнем или ядом, невозможно избежать поражения в самое чувствительное место; а истинный врач-целитель не остается вне своей работы, он всегда в центре ее.
...
Это так называемое «подвешивание» не будучи негативным само по себе, нестерпимо и нежелательно для обоих сторон. Напротив, оно может принести пользу эго, устанавливающего, с одной стороны, непреодолимое препятствие, а с другой, представляющего максимальные возможности для проявления энергии целостной человеческой сущности. В действительности, можно сказать, что, пока пациент бессознательно и непоколебимо ищет решения некой совершенно не решаемой проблемы, искусство и техника врача облегчают его участь, помогая ему в этом.
...
«Ars totum requirit hominem!»2 — воскликнул древний алхимик. И это как раз тот homo totus,3 которого мы ищем.
...
Труды врача, как и поиски пациента, направлены к этому скрытому и еще не обнаруженному «целостному» человеку, великому человеку будущего. Но правильный путь к целостности, к несчастью, переполнен роковыми зигзагами и ложными поворотами. Это longissima via,4 непрямая и полная скрытых опасностей, дорога, которая объединяет противоположности, напоминающая направляющий Кадуцей,5 дорога, лабиринтные извивы и повороты которой не лишены ужаса. На этой longissima via мы встретились с теми случаями, которые считаются «недоступными». Их недоступность, в действительности, состоит в том, что они стоят неимоверных усилий: они требуют того самого, чего мы больше всего боимся, а именно «целостности», о которой мы говорим так бойко и которая вызывает бесконечное теоретизирование, хотя в действительной жизни мы всячески ее обходим.
...
К.Г.Юнг, «Психология и алхимия»
...
...
1 — «Hanging on». Ср. с 12 арканом Таро («Повешенный»), символом в герметической традиции, один из смыслов которого нисхождение Духа в материю, другой обретение мудрости, просветления, самости через жертву, смерть (например, ритуальную). В психотерапии соответствует фиксации. Прим. перев.)
...
2 — Искусство требует всего человека (лат.)
...
3 — Человек целостный (лат.)
...
4 — Длиннейшая дорога (лат.)
...
5 — Обвитый двумя змеями жезл Меркурия.
(еще 35 слов)
Клуб юных рыболовов
Быть терапевтом и проходить терапию — безумно интересное занятие.
...
Минимум один из двух терапевтов в комнате точно знает, над какой проблемой мы работаем.
...
У моего терапевта есть несколько приемов.
...
Например, она подчеркивает, что пространство безопасное и можно говорить обо всем. Меня это раздражает, потому что дело не в этом. Я знаю, что можно говорить обо всем.
...
Меня это раздражает, как клиента.
...
С другой стороны — «как терапевт», я считаю, что она все делает правильно. Хороший «профилактический» прием, напоминать, что кабинет терапевта — безопасное пространство можно бесконечно, «безопасности много не бывает» и «кашу маслом не испортишь». Клиент же (то есть я) своего раздражения никак не выдал, а терапевт не телепат.
...
Я тоже все время клиентам намекаю на то, что говорить можно обо всем, о чем они захотят.
...
Еще один прием — постоянное подчеркивание того, что тут говорится/происходит что-то важное.
...
Вообще вранье полное.
...
У Ялома в «Хронике исцеления» опубликовано два дневника терапии: один — терпевта, второй — клиентки. И вот, для них важными являются разные вещи!
...
То есть буквально, Ялом пишет про одну и ту же сессию одно, клиентка — совсем другое. Он — в духе «раскопали интересную тему про маму», она — «похвалил юбку, остальная часть сессии была скучной». Это, конечно, я преувеличиваю, но общее ощущение — такое (не то, что женщины думают только о юбках, это сексисткое обобщение использовано иронично и только для усиления).
...
Правда состоит в том, что клиенту сессии важнее, чем терапевту. Поэтому приемы, типа «мне кажется, мы на сегодняшней сессии нашли что-то важное» меня тоже раздражают. Да что-то мы на каждой второй сессии находим что-то важное.
...
— Я сегодня не успел подготовиться (так как мы перенесли сессию).
— Это не плохо.
— Да я знаю, что это не плохо, я тоже клиентам так говорю, когда они тоже говорят, что не успели подготовиться, — говорю я вслух.
...
Про себя думаю: «Я уже три раза на этот прием раздражался!».
...
— Вы не подготовились и испытываете волнение?
— Пффф.
...
Имел ввиду, конечно же, я совсем другое.
...
Что-то в духе «я не подготовился, поэтому сейчас, например, удачный момент, чтобы вы предложили разобрать тот сон, который мы не успели разобрать сессию назад и вы сказали «о, это интересно, я бы к нему еще вернулась»». Но это слишком конкретно, я имел ввиду что-то типа «я открыт для предложений».
...
Но опять, терапевт — не телепат.
...
А раз не телепат — значит, действует исходя из какого-то среднего опыта. Так это что, она меня сейчас с остальными людишками сравнила?
...
И вот в ответ на то, что я не готов, она заявила, что может быть мы сегодня «поймаем что-то большое».
...
...
Эти штучки я тоже знаю, надо поощрять в клиентах спонтанность, не будут же они терапию по бумажке рассказывать! Тут тоже переборщить нельзя, спонтанности мало не бывает.
...
В ответ я решил поделиться, что я не верю в большие уловы. Даже если у клиента случается инсайт, с этим инсайтом надо как-то дальше жить. Инсайт — это еще не изменения.
...
И что иногда можно отколупывать такими маленькими кусками, что инсайта может просто никогда не случиться. Но отколупанные и переваренные куски все равно пойдут на пользу.
...
Короче, это с моей стороны было такое «пффф, коллега, оставьте эту ерунду, мы-то знаем, что ваше высказывание опасно близко к Мечте О Большом Улове, а в такую ерунду только клиенты верят».
...
Все это произошло в первые пару минут сессии.
...
А потом была такая классическая сессия «про семью», где я выдал сначала немного юнгианских мифов, потом она выдала психоаналитическую интерпретацию «а не поступаете ли вы с мамой так же, как она поступала с вами?» (еще одно мое «пфффф»), поговорили о моем ребенке (я почувствовал, как тяжело быть отцом мне, но вида ей не подал).
...
Короче, потом мы отработали сессию, за которую не стыдно.
...
Но значимыми для меня были вот эти первые две минуты.
...
«По понятным причинам».
(еще 38 слов)