Тень и Персона
Надеюсь, у меня получилось в разговоре о бессознательном убрать оттуда таинственность и загадочность, потому что в разговоре о Тени хочется убрать плохость и страшность. «Оценочные суждения — это плохо» — к этой шутке рано или поздно сводятся попытки поговорить о безоценочных суждениях. Конечно же, юнгианская идея Персоны и Тени — про «плохую» и «хорошую» сторону человека, но это слишком однобокий взгляд.
...
Персона — это лицевая часть человека.
...
Я сейчас определил понятие через его аналог: «персона» — вы наверняка знаете — так называлась маска в театре (лат.), а «личина» — это тоже маска. Дальше мы будем считать слова персона и личность синонимами.
...
Первая — очевидная — идея состоит в том, что каждый выставляет наружу приглядный фасад (от фр. «лицевая сторона здания»), то есть, в какой-то степени врёт.
...
Вторая идея, чуть менее очевидная — что человек является членом общества, и персона — это интерфейс[1], с помощью которого человек взаимодействует с обществом, а общество — с человеком. Обществу все равно, как оно там внутри устроено, когда есть персона, с которой можно работать. Слова «персональный» и «личный» не являются синонимами слова «интимный» (внутренний) или «индивидуальный»[2], а просто обозначают нечто, принадлежащее отдельному члену общества.
...
Персона с одной стороны является «социальным конструктом», общество реагирует именно на персону и предъявляет требования к персоне, с другой — не является полностью человеком во всем его великолепном разнообразии.
...
Идея Персоны состоит в том, что она — часть, и человек может более-менее сознательно ее конструировать. Для простоты предположим, что схема выглядит как: Персона — Эго — Тень, в этом случае конструированием занимается эго.
...
(Забегая вперед, «нарциссизм» — это ситуация, когда человек полностью ассоциирует себя с персоной, и теряет «внутреннюю сущность», до которой мы еще не дошли).
...
Также мне нравится слово «характер» — от греческого «печать», то, что впечатывается, то, что впечатлило нас, царапины, оставленные окружающей средой — и выражение «формировать характер».
...
Можно представить Персону, как кожу или корочку, оболочку человека. Фрейд говорит о «слабом Эго» (в том случае, когда человек не может сдерживать свои импульсы), я думаю, в некоторых случаях можно говорить о «слабой Персоне» — когда человека все задевает «в самое сердце», минуя внешнюю защиту.
...
Тень — это изнаночная сторона. «Обратная сторона луны», которую не видно потому, что астрономия.
...
Еще одна юнгианская идея (которая, естественно, тоже уже была у древних греков) состоит в том, что в человеке есть всё, хотя бы потенциально, в виде незаполненных архетипических форм.
...
Архетипы же не бывают «плохими» или «хорошими», это чем-то напоминает идею Аристотеля о «золотой середине»: «плохо», когда какого-то человеческого качества много, но так же «плохо», когда того же качества мало, но само качество тут не при чем.
...
Мужество «по Аристотелю» — это середина между трусостью и безрассудной храбростью. Мужественный человек — это тот человек, в котором архетип «труса» представлен в достаточной мере, чтобы человек был осторожен, и архетип «героя» присутствует, но не захватывает человека полностью.
...
(И снова забегая вперед, можно сказать, что «по Аристотелю», самоактуализированный[3] человек — это тот, в котором присутствует вообще все, но в умеренных пропорциях).
...
Любой человек, например, может быть насильником, потому что у него в психике для этого есть все механизмы[4], и отрицать это хотя бы в виде потенциала — значит плохо разбираться в собственной природе.
...
В человеке есть все, и в Тень прячется то, что не используется из этого широкого набора. Проще всего думать, что человек прячет что-то плохое, и почти всегда это правда.
...
Совершенно классический пример — агрессия и насилие: с одной стороны, людям не очень нравится, когда на них злятся и монополия на насилие принадлежит государству, с другой — если быть абсолютно «добреньким» и подавлять любую агрессию, то не будет никакой возможности постоять за себя.
...
В Тень могут уходить и условно-хорошие вещи: умение радоваться («надо быть серьезным»), умение хорошо жить («богато не жили, нечего и начинать»), умение быть красивым («главное — ум») и вообще все, что угодно.
...
Таинственный процесс «интеграции Тени» является всего лишь освоением еще не освоенного (и первый шаг, конечно же — обратить на это внимание), а риторика про страшную ужасную Тень тут совсем не помогает.
...
Есть представление о том, что в Тени много психической энергии: во-первых, при «интеграции» высвобождается та энергия, которая уходила на сдерживание себя (например, все время быть «добреньким» или «хорошеньким» чрезвычайно утомительно), та же идея, как и в случае высвобождения энергии, которая тратится на вытеснение — в фрейдовский парадигме, во-вторых, осваиваются новые, более эффективные инструменты, использование которых экономит энергию, в-третьих, иногда там действительно «накопилось» — например, если человеку всю жизнь было запрещено выражать ненависть, то она лежит где-то, не выраженная.
...
Клиенты в терапии обычно чувствуют эту энергию, например, когда человек говорит, что он боится, что стоит ему только чуть-чуть расслабиться, как он будет лежать на диване год и не вставать. Правильно боится, конечно.
...
[1] От лицевых метафор, конечно, никуда не уйти, интерфейс — это то, что находится перед лицом, inter+face.
[2] См. «Самость».
[3] Разумеется, Аристотель слов таких не знал, потому что великий философ Маслоу творил уже после него.
[4] См. старый анекдот про то, как мужчину судят за самогоноварение только на основании того, что нашли дома самогонный аппарат, а он предлагает судить и за изнасилование, «аппарат-то есть».
(еще 152 слова)
Зефирка и архетипы
С идеологической точки зрения — перевести в практическую ее до сих пор не удалось — архетипы помогают смотреть на человеческий опыт, как на трансперсональный, вне-личностный, общечеловеческий. Этот способ не надо путать со статистическим, который предлагается современной психологией.
...
Попробую проиллюстрировать это на моем любимом примере с зефиркой. Есть эксперимент, вошедший в анналы поп-психологии: детям давали зефирку и предлагали подождать 5 минут и не съедать ее, если детям это удавалось, им давали еще одну. Сделали вывод, что люди, которые умеют откладывать удовольствие, добиваются успеха в жизни. «Практические выводы» тоже понятны: надо развивать в себе умение откладывать удовольствия и на основе этой идеи можно написать миллионы книг самопомощи про «отложенное удовольствие».
...
Мне никогда не нравился этот эксперимент, лет пять назад я описал следующую идею рассказа. Семья психологов узнает про эксперимент с зефиркой, тут же собирается на семейный совет и решает повторить эксперимент. Дают ребенку конфету, все объясняют. Ребенок думает 20 секунд и съедает.
...
Семья в панике: ребенок вырастет неудачником. Мама рвет на папе волосы, папа обвиняет маму в том, что ребенок от соседа. Ребенка, понятно, никто не спрашивал — зачем с таким вообще говорить, он не может ставить долгосрочные цели и отказываться от краткосрочных удовольствий.
...
Потом, например, бабушка или прочий deus ex machina — ну, кто-то, не являющийся психологом, разумеется — решает ребенка расспросить про его чувства. Ребенок говорит: «Вот, родители совершенно внезапно дали конфетку и обещали зачем-то две. Я подумал, что две конфеты — это прекрасно, но у меня и так диатез и три пломбы, к тому же мама всегда говорила, что сладкого много вредно. Съем-ка я всего одну, что я, не личность, что ли».
...
Сатирический эффект, конечно, в том, что ребенка никто не спросил. Потом этот эксперимент опровергли[1]. Оказалось, что некоторые дети из плохих семей просто не доверяют взрослым, на основании собственного опыта. Дети из богатых семей просто не ценили зефирку, потому что имели их дома — и так далее. Это, конечно, еще не «спросили, наконец, ребенка», но уже что-то. Очевидно, что «успех в жизни» зависел не от умения откладывать удовольствия, а от того, из какой семьи ребенок и никаких других выводов сделать нельзя: эксперимент из психологического превратился в социальный.
...
Подход «а что для тебя зефирка?» — гуманистический, в своей практике я задавал такой вопрос людям и выяснял разные вещи про них — например, что они не доверяют экспериментатору. Я обещал иллюстрировать этим примером трансперсональный подход, и это нелегко. Можно, например, говорить, что жертва ведет к мудрости, но не всегда ведет к награде: Если ты откажешься от зефирки, то ты можешь получить в награду вторую, а можешь получить мудрость или опыт[2] (если экспериментаторы обманут). Мифически это восходит к истории о том, как Один висел на дереве Иггдрасиль и yada yada.
...
Еще одна связанная с этим чисто юнгианская идея — потому что тоже про сладости[3]: притча, о том, как к Рамакришне Парамахамсе пришла бабушка с внуком, который ел много сладостей и попросила помощи. Рамакришна попросил вернуться через месяц. Когда они вернулись, гуру сказал мальчику «Не ешь сладкого». Бабушка удивилась — мол, и стоило такого ждать месяца? Рамакришна ответил, что стоило — весь этот месяц он сам не ел сладкого (и это было нелегко).
...
[1] Revisiting the Marshmallow Test: A Conceptual Replication Investigating Links Between Early Delay of Gratification and Later Outcomes.
Tyler W. Watts, Greg J. Duncan, Haonan Quan
[2] Женись непременно. Попадется хорошая жена — станешь счастливым. Плохая — станешь философом. (Сократ)
[3] На самом деле потому что по аналогии с «заклинателем дождя»: см. «Перенос».
(еще 82 слова)
