Книги, которые: сатира
«Иногда человек совершенно не в силах объяснить, что такое пууль-па»,- учит нас Боконон. В одной из Книг Боконона он переводит слово пууль-па как дождь из дерьма, а в другой — как гнев божий.Курт Воннегут, Колыбель для кошки.
Довольно невнятная заметка. Писал я ее до предыдущей, потом бросил писать, написал предыдущую, потом решил, что эту надо дописать, потом решил — что не надо, оставил все, как есть, но в конце добавил письмо. Все.
Есть два типа юмора: тонкий и плоский. «Тонкий и плоский»... почти что синонимы, но вещи обозначают очень разные. Плоский юмор хорош тем, что хорошо укладывается в голове. Тонкий... а вот тонкий плох. Чертовски плох. Потому что не все его понимают.
Ладно, черт с вами. Обязательно найдется че-ло-век, который объявит меня снобом и скажет, мол, «У, сволочь какая этот Спектатор, считает всех тех, кому тонкий юмор не доступен быдлами!». Нашелся же человек — и не один — который стал обвинять меня в том, что «prijatno smejatsja nad temi, kto ne chital kakuju-to knigu (ili kakie-to knigi) — tipa „u-u-u, serost“». В переводе на русский — "приятно смеяться над теми, кто не читал какую-то книгу (или какие-то книги) — типа «у-у-у, серость».
Чего сказать-то?
Чувство собственной ущербности — очень нехорошее чувство, поверьте мне. Говорю вам, как человек знающий. :) С этим чувством надо бороться. А когда на улице кричат «дурак!» вовсе не обязательно оборачиваться — возможно, это не вам. :) Как человек в высшей степени толерантный, я отношусь — ну или по крайней мере стараюсь относиться, хотя люди прилагают все возможные усилия, чтобы мои старания прошли даром — ко всем людям спокойно. И дело даже не в толерантности, а в том, что мне, по большому счету, положить на многие вещи. Это я к тому, что смеяться над кем-то «типа „у-у-у, серость“» не является тем способом самоутверждения, который я приемлю.
А теперь — говоря простым, русским языком, чтобы до всей серости дошло ;) Все, кто напрягся и подумал, что их в чем-то обвиняю на основании непрочитанных книг — расслабьтесь! Ну не читали вы «Мастера и Маргариту», и Воланд с вами. Никакая вы не серость, вы — уникум! Потому что трудно найти людей, не читавших эту книгу. Э-э-э, тихо, я снова шучу. ;)
Просто разговор зашел о книгах — и я начал делиться своими соображениями. Ну не относите вы себя к «самой читающей нации в мире» — стойте спокойно в сторонке. Не принимайте на свой счет. Никто не говорил, что вы обязаны читать что-то и то-то. Я просто делюсь своими вкусами и мыслями с «теми, кого это касается».
И — что касается отзывов. Отзывы, написанные не по-русски — на «волапюке», то есть транслитом, vot tak primerno, будут удаляться. Я считаю их неуважением к себе и другим. Человек я ущербный, читать сравнительно быстро могу только по-русски — русскими буквами, либо по-английски — английскими. А разбирать по слогам, что вы там понаписали — не хочу.
И снова — к юмору. Который, как известно, бывает плоский и тонкий... Вообще, слово «сатирик» и «сатира» дискредитировало себя в достаточной степени. Когда вы слышите «сатирик», что вы представляете? А? Правильно, «иду из бани — морда красная и никого не трогаю», либо — рассказывание со сцены анекдотов трехлетней давности, либо еще что похуже. Да — кому-то, возможно, это нравится. (Эй, народ, все слышали? Спектатор только что всех, кому нравиться современная сатира быдлом обозвал!). Мне — нет.
В большинстве своем сатира, верней «сатира» — в кавычках, теперешняя «сатира» направленна на зубоскальство. Юмор ради юмора. Смех ради смеха. (Есть приятные исключения, но они — скорее исключения, чем правило).
Так вот, я люблю сатиру. Не «сатиру», а Сатиру. Для меня сатира — это способ восприятия и взаимодействия с миром с целью перебороть грыжу мира. Сатира (и юмор вообще) — способ принятия несовершенства данного мира. Я считаю хорошую сатиру совсем не смешной, чем-то из раздела «это было бы смешно, если бы не было так грустно». По крайней мере, я не помню того, чтобы читая действительно стоящее сатирическое произведение, я бы ржал во весь голос — как на выступлении современных «сатириков». Для меня счастье — найдя удачный эпизод одобрительно хмыкнуть, мол, «ай да автор, ай да сукин сын, как хорошо все подметил, шельмец!»
Гоголь, когда писал «Мертвые души» вовсе не ставил перед собой задачу позубоскалить. Наоборот — он искренне, и очень сильно, переживал за судьбу России и эта книга была попыткой что-то исправить... А «Собачье сердце». Это ведь тоже — Сатира...
Это было предисловие. А разговор сегодня пойдет о Хаксли. Ведь дело в том, что Хаксли — сюрприз — сатирик. Кроме всего прочего. Взять, к примеру, этот отрывок. Замечательная сатира на всю рекламу. Я, когда читал Хакли, просто пищал именно поэтому — потому что он «несмешной» сатирик. В нем нету эффектных сцен, комедии положений, «упал-ударился». Зато есть очень тонкий юмор.
....Я со своей стороны предпочитаю молиться в безграничном храме природы. Как это у нашего Шекспира? «Проповедь в книгах, камнях и бегущих ручьях...». Он взмахнул рукой, заключая эти слова жестом в сторону окна, но тут же у него появилось сначала смутное, а затем все более отчетливое ощущение, что в его цитате было что-то неточное. Но что, что именно неточно? Проповедь? Камни? Книги?Олдос Хаксли, «Желтый Кром».
Например, я нахожу этот отрывок очень остроумным. Я. Лично я. При этом не призываю никого думать то же самое — заметьте! Кстати, в предыдущей заметке отрывок про «карминативный» был тоже из «Желтого Крома».
Смех (юмор? сатира?) как способ принятия несовершенства данного мира... Это концепция отнють не нова. В «Степном волке» Гессе описана именно она. И я ее разделяю.
В заметке 237 был приведен отрывок и задан вопрос: откуда он. Поздравляю, товарищи! Среди моих читателей нет людей, читавших Хаксли. Судя по всему. Поэтому первый утешительный приз получает Genie Gin за асс...асса...ассассса...асссоциативное мышление. Второй утешительный приз получает Миша, как человек, умеющий пользоваться поисковыми системами. Все очень просто — авторство отрывка легко находится — стоит только набрать в альтависте запрос Windtreibend.
From: «Dialektik» dialektik@yandex.ru
Subject: 1-238
Привет.
Банальное дурацкое начало, надеюсь и текст не отстанет. Когда я решил написать тебе письмо... Забавно. Задумки — они всегда такие, в ходе собственного развертывания сами себя переписывают и в конце концов и нет уже той задумки-ребенка, легкого и веселого, зато есть памятник собственному мышлению. Надгробная плита.
Тесты. Чтобы выразить свою точку зрения, необходим текст. Чтобы ее оспорить, надо, чтобы у оппонента тоже был текст. Часто ты вступаешь в полемику с людьми, у которых есть текст? Спорить с кем-то, кто не имеет точки зрения, мне кажется, бессмысленно. И объяснить ему ничего не получится, не с чем ему соотнести твою точку зрения, потому как и своей-то у него нет. Эгоцентризм есть, а своей точки зрения нет.
Люди-феномены. Пишут, просто чтобы сказать нет. Сначала напишут нет, а потом начинают думать, почему собственно, нет. Че-нить придумают. Или, наоборот, да. «Мне нравится, что ты пишешь, ты говоришь моими словами». Это все фома.
Когда прочитал чужую книжку, к примеру Буратино или Введение в Психоанализ, то столо быть, если понял про что книжка, то сядешь и напишешь точно такую же. А если не совсем то же самое выходит, значит, не все понял. Как думаешь, много людей повторят твои тексты?
Комментарии. Еще в школе, на уроках литературы меня постоянно бесило, как комментируют поэзию. «В этом стихотворении автор в аллегорической форме хотел показать ужасный быт крестьян у великий дух российского народа». Мать вашу. А почему поэт не мог написать то, что он написал, просто так? Без всяких идиотских аллегорий. Может не хотел он писать ни про крестьян, ни про дух, а просто про то, про что написал. Человек-читающий, на самом деле, это человек-толкующий. Кому интересно, что хотел сказать автор? Но, однако, не в школе, а потом, в институте стало понятно, что тупая училка была права. Не писал поэт про то, что написано у него в стихотворении, а писал про быт крестьян и великий дух, но в аллегорической форме. И писал он так, потому что, у него самого была такая же «училка», которая объясняла ему, как
принято писать, что бы быть понятым. Культурная норма. Правило, которое делает человека человеком, создает социальное, подавляет животное.
Отвлекся. Когда я читал «Имя Розы», скрученный текст, то было безумно интересно наблюдать за мыслью автора, как он пытается протащить сразу несколько идей и сделать это тайком. Но потом, я прочитал комментарии Эко к своему произведению. Эко отличный автор, когда он анализирует, мысль его прозрачна. Комментарии к «Имени Розы», наверное, лучшие комментарии, которые мне приводилось видеть. Но... Своими комментариями он убил свой собственный текст. Там больше нечего читать. Я знаю что там, где я видел подвох, его там нет, а вот там теперь есть. Чтение по солюшену. Скучно. А вообще-то, возвращаясь к началу, к задумке, была (да и осталась) у меня к тебе просьба : как писал ты про грыжу мира, времятрясении, солипсизме — напиши о боконизме. Вот и будет у тебя статья о религии, которой ты давно грозишься.
Вот. Письмо. Скажу сразу — очень понравилось. Поэтому я его здесь и привел. И комментарии свои к письму — тоже здесь. Во-первых, полностью согласен — куча людей просто пишет, чтобы сказать «нет». Или «да». Или просто — сказать. Уведомить, что прочитали. Наследить. Нагадить. Насрать. Одобрить. Сделать приятное. Хорошие комментарии обычно присылают только по почте...
Согласен, что вступать в полемику надо с теми, у кого «есть текст». Я знаю несколько человек, у которых он есть. И не один. ;) Но почему-то с ними полемика не получается. Наверное, потому, что они прекрасно понимают, что повода спорить-то и нету. И я понимаю.
Про «Ты говоришь моими словами» — я тоже уже писал.
Теперь — комментарии к «Имени Розы». И про них я писал. ;) Действительно — шикарные комментарии. Убивают они процесс разгадки текста или нет — не знаю. У меня — не убили. Уж лучше пусть автор сам напишет комментарии, чем это сделает какой-нибудь недалекий критик. И потом — никто ведь не заставляет их читать ;)
О боконизме. Зачем о нем писать? В «Колыбели для кошки», по-моему, очень доходчиво написано. Зачем повторяться-то?..
В другом романе Килгора Траута, который Билли снял с витрины, рассказывалось, как один человек изобрел машину времени, чтобы вернуться в прошлое и увидеть Христа. Машина сработала, и человек увидал Христа, когда Христу было всего двенадцать лет. Христос учился у Иосифа плотничьему делу.Два римских воина пришли в мастерскую и принесли пергамент с чертежом приспособления, которое они просили сколотить к восходу солнца. Это был крест, на котором они собирались казнить возмутителя черни. Христос и Иосиф сделали такой крест. Они были рады получить работу. И возмутителя черни распяли.
Такие дела.
Курт Воннегут, «Бойня номер пять»
Книги, которые: отзывы
From: «Lola Jones» lelik@labyrinth.net.au
Subj: №235
Привет, Дим.
Это, наверно, отзыв на заметку 235. Странно, сколько общего в том что ты пишешь, с моей читательской историей. Я тоже в детстве глотала книги неразборчиво и жадно, детективы, фантастику, классику — не выбирая, и не задумываясь о причинах. Единственное, что я тоже не любила были гадкие хрестоматии с обрезанными текстами и милую учительницу русской литературы, которая была славная добрая женщина, но учиться от нее чему либо я просто физически не могла, впрочем она не особенно и настаивала. Кстати, глупость, что Рид или Дефо привлекают только мальчишек, тогда в детстве и они и Уэльс и Дюма и Скотт меня вполне завлекали. Не знаю видел ли ты Cast Away, но Том Ханкс в виде заброшенного островитянина хорош именно по старой этой ассоциации с Робинзоном. У меня был тот же самый цикл, бурного чтения потом спада лет с 15 по 18, потом я опять начала читать. Но теперь это происходит как-то более осознанно. Времени и желания читать все подряд давно нет. Смешно, но я сейчас читаю «Анну Каренину», исключительно потому что я так хочу, и раньше она мне не попадалась. Кстати, многое в жизни происходит исключительно потому что оно нам попалось по дороге. Поэтому и в кривых дорогах есть смысл, они дают больше возможности наткнуться на то, сам не знаешь что.
Читательский минимум.... Наверно он у меня есть, причем где-то накладывающийся на твой, где-то совсем свой, но этот минимум схож между русскими детьми и состоит из смеси русских, американских, европейских переводов и некоторых более экзотичных книг в основном XIX и XX веков. Редко кто в России читает иностранные книги в оригинале, мне страшно подумать сколько английских книг я читала еще не зная языка. Ненавидимый мною за свою приторность Диккенс (кажется я прочитала таки его собрание сочинений в детстве, что не мешало мне и тогда над ним смеяться), оказался удивительным писателем, после того как мне пришлось писать критику его отрывков уже по оригиналу. Язык его живет сам по себе, и если отбросить сюжет и персонажей, то вообще-то хорошо пишет:) Может этим и отличается чтение в детстве, тебя увлекают герои и история, а все остальное принимается как есть, и не сравниваешь стили и не ищешь 5 измерений и тайных значений. Есть ли эти тайные значения? Не придаем ли мы слишком много веса книгам и слишком серьезно к ним относимся? Фолкнер рассказывая о том, как он начал писать the Sound and the Fury говорил, что просто сел и начал писать. Не думая, не строя планов, писал, что приходило в голову, пока первая часть не была закончена... И вот теперь пытаются читать эту самую часть где идиот слоняется по гольфовому полю, когда то бывшему частью его семейного поместья, и говорят как трудно это читать. Как сложно, запутано, но несомненно замечательно. Плохое критики и не скажут, Фолкнер Нобелевский Приз по литературе получил:) А между тем, учитывая как он писал эту часть ее и читать надо также, не напрягаясь и не думая, пока ты сам не ощутишь себя в роли гольфового шарика валяющего рядом и молча наблюдающего за происходящим. Попытка понять — убивает понимание, если думать что, что-то очень сложно — это что-то и в самом деле окажется очень сложно, причем именно для тебя. Заставить читать, невозможно и ненужно, или тебе это интересно или нет.
Смешно то, что многие английские американские и прочие западные дети никогда не читали тех самых книг что для нас с тобой были фундаментом. Читательский минимум на Западе для детей часто состоит из книг в ярких обложках с прилавков магазинов, в лучше случае фантастика, фентези и прочее, в худшем специальная детско-подростковая литература вроде Harry Potter... Читать книги умерших читателей, вообще считается дурным тоном. Нужно иметь возможность посмотреть интервью, получить автограф и насладиться прочими радостями маркетинга, иначе ваши 10-50$ за книгу были просто выброшены. Встретить человека, который читал Дефо и Рида в Австралии или Америке куда более сложно, чем в России. Книги читают сериями, и ждут новых изданий как ждут выхода нового фильма... В этом конечно, есть своя прелесть, они свежие, написанные свежим близким тебе языком и с юмором особенно актуальным и смешным именно сегодня.....
Моему братишке 12 лет, он разумеется не читает девчачьих журналов (это делает наша мама:)) Но к моему читательскому минимуму тоже относится презрительно. По-русски он не читает вообще, ну не хочет учиться и черт с ним, но и английские книги радости не вызывают. Дугласа Адамса отверг, говоря что не интересно. Хоббита прочитал, понравилось, на Лорда Колец (не знаю русского названия) сил не хватило. Долго говорит... длинная такая толстая книжка. Я в 12 лет не любила тонкие книжки, знала что надолго ее не хватит, толстые приводили в восторг тем что хоть на несколько дней их хватит:) Он любит телевизор, мультики, фильмы. Особенно юмор вроде Austin Power неприкрытый и доступный всем, сам не за что не полезет искать что-нибудь на инете, придет ко мне за ссылками. И все таки он вполне нормальный хороший современный ребенок, найдет свое место в жизни, и нет никакой трагедии в том что он не читал Адамса, он ведь не знает, что он упустил. Чтение — это потребность, жажда...Если ты не хочешь пить то ряды натурального сока, кристально чистой воды и пенящейся колы также лишены для тебя соблазна, как если бы ты был слеп, и не видел бы их вообще.
Ло.
Несколько уточнений к 235 заметке. То, что я назвал «читательский минимум» — это вовсе не некий постоянный набор книг, которые каждый обязан прочитать. Это — фундамент. Причем — исключительно ВАШ. Поэтому когда я говорил, что минимум — это книги, которые вы обязаны прочитать, я имел прежде всего некое обязательство перед самим собой. А не то, что в вас силой запихивают в школе и в институте.
Теперь — фраза из комментариев: «Годика этак через два-три ты с упоением будешь восторгаться новым и с пренебрежением глядеть на большинство того, чем ты восторгаешься сейчас...». С первой частью высказывания я согласен — буду. Разумеется, буду. Все-таки круг прочитанных книг расшириться. А вот глядеть с пренебрежением на то, что мне нравиться сейчас... нет, не буду. Я не знаю ни одной книги, на которую я сейчас гляжу с пренебрежением. Взять даже «детские» книги — вроде «Путешествия Гулливера». Года два назад я его перечитывал — и с не меньшим удовольствием. Даже с большим.
From: Genie Gin
To: SpectatorВ дополнение к нашей беседе о книгах, хотела тебе подробно написать, да вот вряд ли смогу, о так называемом «приращении смысла»... Если по моему
термину догадаешься — о чем я, то много облегчишь мне задачу, т.е я просто обозначу комментарий.Речь о том, что книга, которую отбираешь в конкретной точке развития, по содержанию не совсем идентична (или совсем не...) твоей идеологии... И динамика развития осуществляется за счет постоянного «приращения смысла» к любому из впечатлений...
Жаль, голова абсолютно не работает...
В общем, книга, которую сознание «берет на вооружение», используется развернутая метафора твоего мировидения, а зная, что такое метафора, поймешь, что такое приращение смысла.
Вот так мудрено сказано ;) Если говорить простым языком и немного другую идею, но близкую этой — то любой текст это больше, чем совокупность букв. И на определенном этапе развития человек в этом тексте каждый раз находит что-то новое. И это «новое» каждый раз зависит от уровня человека. В третьем классе я воспринял «Собачье сердце» как фантастический рассказ. Сейчас, разумеется, все по-другому... Поэтому смотреть «с пренебрежением» на книги, которые прочитал...
Теперь — отвечаю на письмо Lo. Ну, прежде всего, «и нет никакой трагедии в том что он не читал Адамса, он ведь не знает, что он упустил», — абсолютно верно! Если человек что-то не читал, не стоит переживать из-за этого. Ни тебе, ни ему. Взять того же Адамса... Кстати, я не считаю, что это чтение для ребенка 12 лет. Вполне взрослая книга. ;) Ладно, возьмем, к примеру, Асприна и его «Мифическую» серию. Я ее прочитал просто запоем, после чего долго жалел, что эта книга не попалась мне в детстве — книга действительно как будто из моего детства. Но до того, как я прочитал Асприна, я ведь не знал, чего я был лишен в детстве. И поэтому не переживал ;)
«Lord of the rings» — по-русски, насколько я помню — «Властелин Колец». Ну а «Nobel Prize» — это не «Нобелевский Приз», а всего-навсего «Нобелевская премия» ;)
«Есть ли эти тайные значения? Не придаем ли мы слишком много веса книгам и слишком серьезно к ним относимся?». Я, как человек пишущий — но только заметки ;) — склонен считать, что нет этого тайного смысла. ;) Вообще, слушая некоторых критиков, можно подумать что автор творит так: сидит и думает, мол, «Дай-ка я напишу роман, в котором трагичность жизни была проявлена в полной мере. Именно для этого я введу такого и такого персонажа, вот такие и такие эпизоды и конкретно вот эти две фразы. Вот в этом эпизоде я изо всех сил постараюсь подобрать такие слова, чтобы у читателя сложилось ощущение, что...». И так вот сидит бедный писатель и это все обдумывает. ;) Я считаю, что сознательного второго смысла нет. Зато куча подсознательного — автор тоже человек, а при письме подсознание ой как хорошо рвется наружу. Но часто поиск смыслов похож на желание «музыку разъять, как труп, проверить алгеброй гармонию». Поэтому, читая книги, надо не забывать великую истину: «Иногда огурец — это просто огурец».
А теперь — небольшой отрывок из одного произведения. Кто угадает — откуда, получит поощрительный приз ;)
— Так приходиться страдать, — продолжал Дэнис, — оттого, что красивые слова не всегда означают то, что они должны означать. Недавно, например, я уничтожил целую поэму только потому, что слово «карминативный» означало не то, что надо. «Карминативный» — замечательное слово, не так ли?
— Замечательное, — согласился мистер Скоуган.
— А что оно значит? — Это слово, которое нравилось мне с самого раннего детства, — сказал Дэннис.
— Я любил это слово. Когда у меня бывала простуда, то мне давали коричную настойку — совершенно бесполезную в таких случаях, но довольно приятную. Ее наливали по капле из узких бутылок — золотистый напиток, огненный и согревающий. На этикетке были перечислены его достоинства и, между прочим, он характеризовался в высшей степени, как карминативный. Я обожал это слово. «Ну не карминативно ли это?», — спрашивал я, получая свою дозу. Это слово, казалось, замечательно передавало ощущения внутреннего тепла — как лучше сказать — физического удовлетворения, приходившего после того, как выпьешь корицы. Позже, когда я открыл для себя вино, слово «карминативный» стало характеризовать для меня похожее, но более благородное, более духовное тепло, которое оно вызывает не только в теле, но также и в душе. Карминативные свойства бургундского, рома, старого бренди, изысканного «Лакрима Кристи», марсалы, алектико, крепкого портера, джина, шампанского, кларета, молодого тосканского последнего урожая — я сравнивал, классифицировал их. Марсала веселяще карминативна, нежна, как пух; джин покалывает и освежает, в то же время согревая. У меня целая таблица карминативных свойств. И вот, — Дэнис развел руки ладонями вверх, изображая отчаяние, — и вот я знаю теперь, что на самом деле означает слово «карминативный».
— Ну, так что же оно обозначает? — несколько нетерпеливо спросил мистер Скоуган. — Карминативный, — сказал Дэннис, нежно растягивая каждый слог, — карминативный. Я смутно представлял себе, что это слово как-то связано с carmen-carminis (песня — лат.), еще более неопределенно с caro-carnis (мясо, плоть — лат.) и производными от него вроде каравана и карнации. Карминативный — в этом была идея пения и идея плоти, розоватой и теплой, с намеком на празднества mi-Careme и карнавальные гуляния Венеции. Карминативный... тепло, горящий огонь, физическая зрелость человека — все было в этом слове. И вместо этого...
— Ближе к сути, дорогой Дэннис, — сказал протестующе мистер Скоуган, — Ближе к сути!
— Дело в том, что я на днях написал стихотворение, — сказал Дэннис. — Я написал стихотворение о воздействии любви.
— Другие до вас тоже писали, — сказал мистер Скоуган. — Тут нечего стыдиться. — Я разрабатывал мысль о том, — продолжал Дэннис, — что воздействие любви часто подобно воздействию вина, что Эрос может опьянять также, как и Вакх. Любовь, например, по сути своей карминативна. От нее возникает ощущение жара, тепла. «И страсть карминативна, как вино...» — вот, что я написал. Строка не только элегантно звучная, но, льстил я себе мыслью, и очень эмоциональная и лаконично выразительная. Все было в слове «карминативный» — детальный, ясный передний план, громадный, безграничный фон предположений.
«И страсть карминативна, как вино...»
Я был доволен собой. И вдруг мне пришло в голову, что я никогда, собственно, не проверял значения этого слова в словаре. Я вырос со словом «карминативный» со времен бутылки с коричной настойкой. Оно всегда принималось как само собой разумеющееся. «Карминативный» — это слово было для меня богатым по содержанию, как иное огромное, тщательно выписанное произведение живописи. Это был законченный пейзаж с человеческими фигурами.
«И страсть карминативна, как вино...»
Впервые в жизни я изобразил слово на бумаге и вдруг почувствовал необходимость авторитетного лексикографического подтверждения его. Под рукой у меня оказался лишь небольшой англо-немецкий словарь. Я открыл его на букву К, Ка, Кар, Кари... Вот оно: «Карминативный»: Windtreibend. Windtreibend! — повторил он.
----------
Windtreibend — ветрогонный, вызывающий выделение кишечных газов (нем.)