WoW Classic

Поймал себя недавно на старческом ворчании, подозрительно похожем на «раньше ____ было лучше». На всякий случай пошел, послушал новую неизвестную для себя музыку и убедился, что я все так же воспринимаю ее с интересом. Дело не в музыке. И, может быть, даже не в старости.

Случайно увидел новость про выход World Of Warcraft Classic, посмотрел несколько видео. Да, они действительно выпускают WoW в виде «то, что было 14 лет назад пока мы это все не испортили» и действительно в комментариях к видео много «раньше WoW был лучше» — и с подробными обоснованиями. Ну, например.

Тоже, вроде, не старость.

Человек не однороден, не люблю биологизаторство, но всякий «рептильный мозг» против «куриного мозга» и что-то там еще — это оно. Можете погулить по словам «префронтальная кора», например, но если в двух словах, то всякие «силы воли», умение планировать, умение моделировать будущее — вещь эволюционно довольно новая, раньше было «увидел шоколадку — съел шоколадку», хоть шоколада еще и не было.

Есть высказывание, что «человек — это то, что происходит между стимулом и реакцией», у многих там ничего не происходит, то есть никакой «человек» там вовсе и не участвует, биоробот работает сам по себе. Ну, на самом деле то, что происходит между стимулом и реакцией называется «высшая нервная деятельность», я сейчас легкой рукой уровнял человека и эту самую деятельность, но пусть так будет. Вся так называемая «осознанность» — это попытка очнуться в этот короткий промежуток от стимула до реакции и поступить не так, как обычно.

Я не говорю, что все остальное в человеке какое-то плохое, низкое или жывотное, просто ну come on, завалить тест на зефирку любая обезьяна может. Нет ничего более бредового, чем закапывать семечко в землю и ждать шесть месяцев, когда его можно съесть сейчас. Одной из главных человеческих добродетелей является дисциплина, я про это уже писал (а вовсе не «интеллект», можно прекрасно знать, как собирать урожай, но продолжать жрать семена).

WoW же погубил капитализм, который погубит и этот мир тоже. Я это уже формулировал, как «современному человеку слишком хорошо живется», теперь я формулирую, как «удобство слишком хорошо продается».

Где-то надо было провести черту, наркотики — это почему-то все еще плохо, а «аддиктивные игры» и сахар — уже хорошо. Капитализм потакает рептильному мозгу, instant gratification, дофаминовые петли, вот это все.

Вместо обезьяны с гранатой имеем обезьяну с деньгами — не менее опасное создание.

Старый WoW был чертовски неудобным и кривым, но это делало его миром, потому что настоящий мир тоже чертовский неудобный и кривой и полон ограничений. Например, чтобы сходить в поход в подземелье в старом ВоВе надо было найти желающих, а потом добираться до подземелья на перекладных. Сколько там дорога Orgrimmar — UBRS занимала, минут 15?

Еще одна ироничная деталь, которую все замечают — в классическом ВоВе ты был никем, а в современном — ты сразу герой.

В «классике», чтобы не «сосать», надо было «задротствовать». Далее идет смешной финт ушами, когда клиенты, которые всегда правы, начинают требовать то, что не иначе как equality of outcome и не назвать: «я плачу те же 20 баксов в месяц, как и задрот, и хочу иметь все то же самое».

Финт ушами прошел, компания Blizzard решила, что она, продавая подписку на WoW, продает контент и начала этот контент штамповать, параллельно делая этот контент более «доступным».

Старый контент начал обесцениваться, при покупке нового экспеншна (как по-русски? «расширения») можно было сделать whoosh и сразу пропустить плохой, старый контент и попасть в новый. Хочешь попасть в подземелье? Вот тебе мгновенный телепорт туда (разрываем мир), не можешь найти напарников — вот тебе поиск напарников, включая напарников с других серверов, которых ты в первый и последний раз видишь (убиваем комьюнити).

Следующий логичный шаг — наращивать «качество» контента, как в фильмах режиссера Марвела. Зритель любит взрывы? Больше взрывов. Зритель любит титьки? Титьки нельзя, давайте добавим еще больше взрывов.

Все остальное стало бесплатным приложением к контенту, включая, собственно, саму игру, любую сложность, любые неудобства и ограничения, включая социальные. «Babysitting» — одно из характерных слов, которое часто всплывает в обсуждении современного ВоВа.

Здесь должна быть какая-то мораль, но ее нет.

Есть шутка, что всякая великая игровая компания становится говном, когда выпускает свою ККИ. Не смешно, зато про игры.

Из других новостей: Вася написал заметку «Как и почему работает психотерапия».

Opus Magnum

Opus Magnum — самая свежая и доступная игра из всех игр Zachtronics, который обычно делает игры про программирование на ассемблере.

В ней больше физики, меньше программирования и меньше ограничений, поэтому решить головоломки можно самым неэффективным способом, но — решить, а не упереться в собственную бездарность или размеры игрового поля (в отличие от предыдущих игр).

Короче, я посадил играть Катю, и она справляется.

Картинка в картинке

Старший ребенок познакомился недавно с таким же фанатом компьютерных игр, и они зацепились языком на несколько часов, пока мы все гуляли. Я это краем уха слушал.

Сделал два вывода:

1. Дети не видят «из чего это сделано», что, определенно, помогает им вовлекаться. Они (все еще?) предпочитают внешний вид, а не «пользу», десять разных мечей — это десять разных мечей, а не класс «меч» с разной графикой и разными единицами повреждений.

Поэтому дети могут часами обсуждать «нюансы».

Со взрослыми такая штука уже не прокатит, в лучшем случае получим комедийный эффект:

Пододвинув это на еще один уровень вверх, получим феномен, который я называю ПДН: «погремушки для невротиков», когда Обычные Люди так же вовлекаются, но уже «в жизнь», совершенно не видя, из чего она сделана, а необычные люди видят Изнанку Всех Вещей, поэтому им скучно.

2. Дети считают «разработчиков» культовыми фигурами, но тоже игроками, просто в 20 раз сильнее. Множественные фантазии, на тему «разработчик может сделать себе меч, который убивает одним ударом» или даже «может ли разработчик сделать меч, который пробивает любой щит и щит, который останавливает любой меч, и что победит?». Впрочем, это уже где-то было!

Та же картина наблюдается и у более взрослых детей, вплоть до любого возраста. Когда я в последний раз делал игру, она превратилась в полигон социальных экспериментов.

Люди, в свою очередь, за участие в экспериментах платили всевозможными очень смешными теориями заговоров и представлениями о том, как у разработчиков все устроено. Все это очень напоминало греческие мифы про по-людски мелочных богов, но на Олимпе, которые оттуда зачем-то спускались к земным женщинам. «Разработчики просто меня не любят» как «немилость богов».

Но дело даже не в том, что разработчики «выше» и «лучше», просто у них совершенно чуждые по отношению к миру игры интересы. Например, семью кормить.

Отсюда, кстати, смешные отзывы школоты в каком-нибудь google play к играм под андроид, над которыми (над отзывами, а не играми) все смеются. Ну, вы знаете эти отзывы: «разработчики, вам что, жалко что ли, сделать все бесплатным?».

Дети — даже если знают, что в реальном мире есть деньги, не понимают, что разработчики стоят за пределами игры. «Разработчики не играют». В голове не укладывается не то, что за игру надо платить, а то, что есть мир игры, и мир не-игры, соотношение этих миров детям пока плохо поддается осмыслению.

Натягивая это все, как на глобус, на метафору «люди vs боги» получаем понятную картину. «Как Бог это допустил?».

А вот так —

Впрочем, оптимистичный вариант состоит в том, что бог занят более важными делами, всесилен он только в нашем мире, а в его реальности ему тоже надо кормить семью.

В этом случае вопрос «может ли Бог создать камень, который сам не сможет поднять» можно рассматривать с позиций тайн текущего мироздания, а можно — «какого божественного лингама это ему сдалось?» или «что делать, если заказчик пришел с противоречивыми требованиями?» («Есть ли у бога проблемы обычных людей?». Смешной вывод в обратную сторону: если у человека нет проблем обычных людей, то он видится нам, как стоящий ближе к богам. А откуда мы знаем, может он просто дефективный?).

В продолжение темы — видел на реддите пост «как мой отец играет в hearthstone». Делает он это как попало: сидя на толчке, по 15 минут в день, не пытаясь улучшиться, импульсивно покупает паки, не играет в ranked.

Вывод, конечно, грустный — «и вот таких кажуалов доит blizzard».

Это с точки зрения нормального, серьезного игрока, разумеется.

С точки зрения отца — он получает не очень дорогое, но очень эмоциональное занятие на то время, пока он срет. Он не просаживает туда все деньги, а время от времени позволяет себе лотерею в виде бустера.

He fucking LOVES the random RNG. I actually explained to him how most competitive players would like it to be mostly removed from the game, and his response was «why? It’s so cool and fun when that shit happens».

Вопрос, конечно, «и кто из них идиот?».

(К слову, я бросил играть в hearthstone, когда понял, что лучше всего относиться ко этой игре, как к одной большой лотерее, и даже собрал себе очень смешную колоду с максимум RNG — но я просто не азартен).

Перескакивая на несколько шагов вперед, тут напрашивается вывод, что в меру развитой и духовно поросший человек осознает, что все иллюзорно и умеет вовлекаться-развовлекаться в любую активность, при этом не теряя себя («не заигрываясь»), умеет нырять и выныривать (потому что без выныриваний это называется «аддикция»), что делает его жизнь богатой и разнообразной.

Либо, отскакивая на несколько шагов назад — человек может «повзрослеть» и выбрать себе «главный» мир, внутри этого мира — «главное» занятие, а все остальное объявить «не серьезным» — этот выбор более простой и поэтому более популярный.

И напоследок, подклею кусочек из черновиков, тоже про игры.

«Рогалики» (rogue-like) — самый честный жанр компьютерных игр. Ты корячишься, корячишься, а в конце обязательно дохнешь.

The Flame in the Flood — атмосферный кажуальный рогалик. Апокалипсис. Все умерли. Ты плывешь по реке на плоту, изредка причаливая к берегу, где собираешь лут, необходимый для выживания и плывешь дальше. Сама игра скорее медитативная, «на любителя», чем серьезный survival. 6/10

Но есть две мысли, помимо «жизнь похожа на чашку чая реку».

Первая — на тему «бог и игровой дизайн»: то, что наш мир — процедурно генерируемый (тут у ученых сомнений уже мало) вовсе не отрицает наличие творца, который эти [beep] процедуры придумал. Просто творец ленив и не стал прописывать для каждого скрипты.

Вторая — не мысль, а эмоция. Я мало играю в игры, в основном «смотрю», иногда по старой памяти рождаются разные мысли «было бы хорошо сделать», спустя некоторое время нахожу готовые реализации и радуюсь. Например, бой в Darkest Dungeon.

Применительно к рогаликам подумал, что было бы хорошо оставлять пару предметов в наследство следующему игроку, следующей версии себя, раз они все равно дохнут.

В The Flame in the Flood эта механика реализована прекрасно именно с точки зрения той самой «атмосферы»: в начале игры показывается «мультик», как собака-попутчик находит труп и притаскивает рюкзак с этого трупа тебе.

В конце игры — когда тебя убивают — те вещи, которые лежат в рюкзаке собаки, сохраняются.

Можно сказать, что она притаскивает тебе именно этот рюкзак в начале игры.

The Stanley Parable

The Stanley Parable (компьютерная игра) — это «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» (пьеса) нашего времени.

Горячо рекомендую оба произведения. Еще есть одноименный фильм по пьесе, но книга лучше, как обычно.

На этом можно и закончить, но можно и не заканчивать. Опять ужасы выбора! Подразумевается, что все тут взрослые самостоятельные люди, а Смирнов (то есть, я) плохого не посоветует.

Для тех, кто не в курсе, продолжим.

В «Гамлете» есть два проходных персонажа — Розенкранц и Гильденстерн. Они не особо «прописаны» и идут по дороге сюжета, выполняя свою скромную роль. Известно, что в конце пьесы они умирают.

Том Стоппард написал пьесу про этих персонажей, которые находятся «во вселенной Гамлета», но их участь предрешена — «Розенкранц и Гильденстерн мертвы». Ну, вы понимаете, вопросы выбора, свободы воли, предопределенности и прочий экзистенциализм. То, что это «вторичное» произведение, делает его, разумеется, постмодернистским.

Розенкранц (обессиленно). Домой, я хочу домой. (Делает несколько шагов.) С какой стороны мы пришли? Я потерял ориентацию.

Гильденстерн. Единственный вход: рождение, единственный выход — смерть. Какие тебе еще ориентиры?

Они подходят друг к другу.

Розенкранц. Мы никому ничего не должны. Гильденстерн. Мы влипли. Каждый твой поступок, пусть ничтожный, порождает другой, неизвестно где, неизвестно чей, а тот — третий и так далее, замкнутый круг. Так что смотри в оба и навостри уши. Будь осторожен и следуй инструкциям. И все будет в порядке.

Розенкранц. До каких пор?

Гильденстерн. Пока все не кончится само собой. Тут есть своя логика — все происходит само собой, не волнуйся. Расслабься и плыви по течению. Когда кто-то берет тебя за руку и ведет как ребенка — хоть ты давно уже потерял невинность, — это словно тебя вознаграждают, словно получаешь добавочную порцию детства, — и как раз тогда, когда меньше всего ожидаешь, — словно приз за хорошее поведение — или за то, что вообще не имел детства... Я — э-э-э — не слишком противоречу себе?

Розенкранц. Не помню... Что мы тут вообще делаем?

Что же касается The Stanley Parable, то его автор (Davey Wreden) учился на кинематографическом факультете, а игры делать не умел. Как-то он заметил, что в «рельсовых шутерах» игрока ведут за руку, в духе «а теперь поворот направо» и налево пойти нельзя. И нельзя ничего сделать, что не выходит за рамки сюжета. Ничего не напоминает? Ну да, Розенкранца и Гильденстерна.

Wreden в результате создал «игру», процесс которой состоит в том, что ты ходишь по офисному зданию, а твои действия «комментирует» рассказчик, еще до того, как ты их совершил, в духе «Подойдя к двум дверям, Стенли повернул направо».

Звучит довольно глупо! Первый способ «пройти» игру — это слушать рассказчика. Но его можно не слушать, и повернуть налево. «He’s taking Roy off the grid!»

Можно даже зайти в то место, которое еще «не сделано» и «не предусмотрено» — и, конечно, понять, что оно все-таки было сделано и монолог рассказчика написан для этого случая тоже.

Понимаете, куда я клоню?

Man vs author, конечно же. Немного подумав, понимаешь, что и man vs reality. И даже man vs technology.

В общем-то, The Stanley Parable — это не компьютерная игра, а — простите за это слово — «интерактивное» произведение искусства про свободу выбора, предопределенность, смерть, бессмысленность, невозможность выйти из пещеры и так далее.

Постмодернизм и экзистенциализм — все, как мы любим.

19/20 на двоих.