Фрейд как человек
Гений этого человека не поддается точному определению.
...
С одной стороны, он смог выполнить одно из главных маркетинговых правил успеха: «не можешь занять место в существующей нише — создай новую». C мучениями поняв, что карьера врача и настоящего ученого ему не светит, он нашел свой путь и придумал психоанализ, «самое грандиозное интеллектуальное мошенничество двадцатого века», по мнению Питера Брайана, Нобелевского лауреата (премия по физиологии и медицине, 1960 год).
...
С другой стороны — его «шарлатанская» дисциплина разрослась в мать всех психотерапий, поэтому куда ни плюнь — всюду уши Фрейда, а его упорство и плодовитость заслуживают уважения.
...
С третьей стороны — Фрейд на совершенно непаханом поле сформулировал очень базовые и простые принципы функционирования психики, которые, с одной стороны, сложно оспорить, а с другой — нельзя назвать банальностью и общим местом, потому что ну какое же оно общее, вот, Фрейд первый сказал, и имя его стоит.
...
««Шарлатан» – на мой взгляд, сказано слишком сильно. Его, скорее, можно назвать «хитрым» и «жестоким» – не пытаясь представить его в невыгодном свете, а, напротив, для того, чтобы стало понятно, какие усилия он прилагал к объяснению человеческой природы. Он считал, что эта цель оправдывает любые средства. Несмотря на то что общая психологическая теория Фрейда в настоящее время многими считается неверной, этот человек был чрезвычайно выдающейся личностью», — писал Пол Феррис, автор самой современной биографии Фрейда.
...
Даже если Фрейд во всем был неправ, а уже его последователи основательно пошатали и «опровергли» его «теории», то его заслуги неоспоримы: другим было, что шатать, с чем спорить, от чего отталкиваться и что опровергать. Фрейд «застолбил» свое место в психотерапии, и от этого столба все до сих пор пляшут.
...
Так, Джонатан Шедлер[1] пишет: «...вынужден признаться, я не совсем понимаю, почему приверженцы других терапевтических традиций, придумывая новые названия для вещей, известных уже целым поколениям психоаналитиков, продолжают настаивать на том, что это какие-то невероятные открытия». Все так, все так. Сам ловлю себя на подобных мыслях. Потом, правда, добавляю «почему психоаналитики придумывают новые названия для вещей, известных целым поколениям людей, изучавших душу до них?».
...
Опять-таки, не надо обольщаться, что Фрейд был революционным самородком, выросшим в одиночестве, просто «история пишется победителями».
...
Как минимум, в сооснователях психоанализа числится Йозеф Брейер (наверняка вы о нем не слышали). Огромное влияние на Фрейда оказал Вильгельм Флисс (врач и психиатр) — уцелевшая часть их переписки насчитывает 284 письма, впервые письма опубликованы с купюрами в 1950, целиком — в 1985.
...
Есть категория, которая должна называться «единомышленники», но сторонники Фрейда пытаются ее называть «ученики». Адлер Альфред и Карл Юнг — самые известные представители этой категории, до встречи с Фрейдом они уже были психиатрами, после разрыва с Фрейдом создали свои уникальные теории. К слову, почти со всеми сколько-нибудь заметными своими учениками и «учениками» Фрейд разругался по примерно одинаковой схеме[2]: объявлял их вероотступниками, исключал из клуба Настоящих Психоаналитиков и называл «параноиками»[3].
...
Внесу и я свою лепту в попирание истоков. Старик был прав во многом методологически — величайшим его достижением было то, что он придумал «лечение разговором», но был неправ идеологически, но ничего с этим нельзя было поделать. Фрейд изучал психику конкретных людей и на этом основании делал вывод о психике людей вообще, есть описания знаменитых случаев Фрейда (более того, некоторые из описанных случаев даже не были его пациентами), и на основании единичных разборов он строит свои универсальные теории.
...
Разумеется, «настоящие» ученые обзывали его мошенником, потому что научный метод основан на статистике, больших числах и повторяемости, а психоанализ изучает индивидуальный мир конкретного человека в его уникальной неповторимости, но Фрейд не мог себе в этом сознаться.
...
Так, Фрейд путем самоанализа вывел злосчастный Эдипов Комплекс и решил, что у всех так: «Я также обнаружил на своем собственном примере влюбленность в мать и ревность к отцу… и теперь рассматриваю это в качестве универсального явления раннего детства»[4].
...
То есть, шутка про «Фрейд хотел трахнуть свою маму и думал, что все хотят» — вовсе не шутка, хотя, конечно, его «зацикленность на сексуальности» была понята людьми совсем не так. Нет, все-таки, гений. Непонятый гений.
...
Фрейд идеологически «вышел» из медиков (хотя отец и был простым торговцем тканями), да и вообще — вторая мировая и экзистенциализм еще не случились, поэтому как-то странно считать «ошибкой» то, что Фрейд был продуктом своей эпохи, своего обучения и, в конце концов, самим собой.
...
В «Экзистенциальной терапии» Ялом прекрасно препарировал Фрейда в главе «Фрейд: тревога без смерти», для чего был вынужден рассмотреть его, как личность, опираясь на биографию в трех томах, написанную Эрнестом Джонсом.
...
В третьем пересказе — уже моем: у Фрейда была неутолимая жажда славы (конечно же, из детства, мать называла его «мой золотой Зиги»), сыскать славу он решил в науке, для чего его теории должны были быть похожими на научные. И он старался. «Частичные наблюдения не имели особого значения. Фрейд не был согласен на меньшее, чем всеобъемлющая модель психики». (Ялом Ирвин)
...
Другим терапевтам — в силу уже их характера — было проще сознаться в том, что они не «ученые». Так, Юнг, Сын Священника, и его последователи, сыновья сына священника, увязали терапию с духовными традициями и вернули «душу» в «психику».
...
«Исторически роль священника, как и роль врача, психотерапевта восходит к ролям шаманов и знахарей у первобытных народов, среди которых такие люди были хранителями традиционных ритуалов и защитниками жизни души.
...
...Внутренний символический опыт, через который шаман проходит во время инициации, совпадает с символическим опытом современного человека, который переживается им в процессе индивидуации. Поэтому можно сказать, что шаманы или знахари были наиболее индивидуированными или сознательными личностями из всей группы, к которой они принадлежали».
...
Мария Луиза Фон Франц «Миф Юнга для современного человека».
...
Кстати, примерно на этом же месте и поссорились Иван Иванович и Иван Никифорович, вот так про это пишет Иван Никифорович:
...
Я до сих пор помню, как Фрейд сказал мне: «Мой дорогой Юнг, обещайте мне, что вы никогда не откажетесь от сексуальной теории. Это превыше всего. Понимаете, мы должны сделать из нее догму, неприступный бастион». Он произнес это со страстью, тоном отца, наставляющего сына: «Мой дорогой сын, ты должен пообещать мне, что будешь каждое воскресенье ходить в церковь». Скрывая удивление, я спросил его: «Бастион — против кого?» — «Против потока черной грязи, — на мгновение Фрейд запнулся и добавил, — оккультизма». Я был не на шутку встревожен — эти слова «бастион» и «догма», ведь догма — неоспоримое знание, такое, которое устанавливается раз и навсегда и не допускает сомнений. Но о какой науке тогда может идти речь, ведь это не более чем личный диктат.
...
И тогда мне стало понятно, что наша дружба обречена; я знал, что никогда не смогу примириться с подобными вещами. К «оккультизму» Фрейд, по-видимому, относил абсолютно все, что философия, религия и возникшая уже в наши дни парапсихология знали о человеческой душе. Для меня же и сексуальная теория была таким же «оккультизмом», то есть не более чем недоказанной гипотезой, как всякое умозрительное построение. Научная истина, в моем понимании, — это тоже гипотеза, которая соответствует сегодняшнему дню и которая не может остаться неизменной на все времена.
...
(Карл Густав Юнг. «Воспоминания, сновидения, размышления»).
...
Другая идея — что терапия — это не наука, а искусство, характерна для гуманистических и особенно экзистенциальных терапевтов (Ролло Мэй и Бьюдженталь даже написали книги с названиями «Искусство психологического консультирования» и «Искусство психотерапии»), хотя еще Юнг замечал, что лучше, чем писатели, человеческую душу не изучил никто.
...
Точную цитату не найду, но вот вам Эрих Фромм (он уже пост-фрейдист):
...
«Возможно, гораздо полезнее для понимания психоанализа читать Бальзака, а вовсе не психологическую литературу. Произведения Бальзака лучше помогут в понимании анализируемого индивида, чем весь психоанализ в мире, потому что Бальзак был великим мастером, способным показать историю болезни во всей ее полноте, углубляясь в бессознательную мотивацию людей и показывая их во взаимосвязях с общественной ситуацией. Бальзак предпринял попытку описать характер французского среднего класса своего времени. Если вы действительно интересуетесь человеком и его бессознательным, не читайте учебников, читайте Бальзака, читайте Достоевского, читайте Кафку. В их произведениях вы узнаете о человеке гораздо больше, чем в психоаналитической литературе (включая мои собственные книги), найдете богатство глубокого инсайта – а это именно то, что должен делать психоаналитик в отношении пациентов».
...
Но Фрейд очень хотел быть настоящим ученым.
...
...
[1] jonathanshedler.com
[2] Пол Феррис, «Зигмунд Фрейд»
[3] В одном месте Фрейд связывает паранойю и гомосексуализм, так что легко догадаться, как он их называл на самом деле. Это шутка.
[4] Из письма Вильгельму Флиссу в 1897 году.
(еще 134 слова)
Психосексуальная теория
Пусть простаки и чернь продолжают верить, будто любые раны разума можно исцелить ежедневными припарками из древнегреческих мифов на интимное место. Меня это не волнует.
Vladimir Nabokov, Strong Opinions (1990)
...
Фрейда интересует не все бессознательное, а то, что было туда «вытеснено» — то есть, то, на что человек предпочитает не смотреть. Как синоним «вытеснения» часто используется «репрессирование», оно более удачно с точки зрения идеи «бедное эго, все кругом насели».
...
Берем невротический конфликт «очень хочется, только папка заругает» и модифицируем его в «папка так сильно заругает, что даже сознаться страшно, что именно хочется». Даже страшно помыслить. А что страшнее всего помыслить, но при этом хочется? Правильно — секс. Время тогда было такое, сексуальная революция еще не случилась:
...
Однако фрейдовской теоретической системе присуще глубокое противоречие. Тот Фрейд, который открыл путь к пониманию «ложного сознания» и человеческого самообмана, был радикальным мыслителем (хотя и не революционером), в чем-то вышедшим за рамки господствовавших в обществе той эпохи понятий. Он был до известной степени социальным критиком, особенно в работе «Будущее одной иллюзии». Тем не менее при этом он оставался человеком своего класса и своей исторической эпохи с соответствующим мировоззрением и предрассудками. Фрейдовское бессознательное является прежде всего вместилищем подавленной сексуальности, понятие «честности» у Фрейда связывалось главным образом со злоключениями либидо в детском возрасте, а его социальная критика сводилась к критике подавления сексуальности в обществе.
Эрих Фромм. «Гуманистический психоанализ».
...
Если быть совсем грубым, то психосексуальная теория — это теория о том, что человек движем влечением, что правда: человека куда-то постоянно что-то влечет. По-английски и вовсе есть прекрасное слово drive. Но Фрейд говорит, что всё влечение по своей природе сексуально, использует термин «либидо» и делает это, похоже, не как метафору. Если из психосексуальной теории убрать сексуальный элемент, то получится абстрактная банальность: человека влекут (разные) влечения. Duh! Теория теряет единый источник (секс) и рассыпается.
...
Таким образом, «Ид», животное начало человека, страдает именно сексуальными страстями, а идея бессознательного была революционной вовсе не из-за того, что человеку не хватает внимания на все, а из-за того, что человек постоянно себе врет и прячет грязное белье.
...
Психосексуальная теория крайне сомнительна, и именно ее разгромили в первую очередь, но и из нее можно извлечь пользу, и поможет нам в этом символизация.
...
Как известно, формирование символа – это работа эго, пытающегося справиться с тревогами, вызванными отношениями со значимым объектом (Мелани Кляйн, Ханна Сигал).
...
В связи с этим интересна гипотеза, что Фрейд действительно был старым извращенцем и его психосексуальная теория буквальна, а уже его «дети» символизировали член отца, не в силах справиться с осознанием этого факта.
...
Именно поэтому тексты психоаналитиков с таким усердием перенасыщены половыми метафорами — чтобы показать, что это всего лишь метафоры и ничего необычного не происходит. Но сколько «фаллос, фаллос» ни говори, а во рту слаще не станет.
...
Примириться с Фрейдом нам поможет Юнг. В его книге «Психология и алхимия» есть как минимум одна очень хорошая мысль: Юнг утверждал, что алхимики с точки зрения химии и вообще науки ошибались, они все «нафантазировали», в чем сомнений нет, но, что самое интересное — нафантазировали они, как люди. Они заблуждались «по-человечески». То есть, алхимики взяли совсем неизвестную для них вещь — материю — и попытались заполнить ее своими сугубо человеческими фантазиями, а на основе фантазий можно изучать психику, потому что ну а на основе чего еще ее изучать, кроме как на основе символьного материала? А уж символики-то в алхимии навалом.
...
Мысль эта находится в самом начале, и всю следующую книгу Юнг скрупулёзно берет понятия алхимии и переводит на язык психологии. Мне, если честно, стало скучно, но так же можно и любой бред разобрать, включая Фрейда!
...
Смотрите, у нас есть метафоры движения и прочие телесные метафоры, которые мы используем в языке, туда можно добавить и половые метафоры, они смотрятся очень странно, но психоаналитикам, похоже, это удалось. Люди получают деньги за то, что говорят про фаллос с серьезным лицом. Работа мечты.
...
С другой стороны, в компьютерных науках есть метафора мамы-папы (разъем и отверстие), и никто им ничего не сказал.
...
Когда ко мне приходят клиенты, которые в жизни ничего не хотят, ну разве что были бы не прочь иметь оргии по пятницам, я понимаю, что все остальные желания у них пропали и осталось просто самое сильное — половое. Я не рассматриваю его, как главное, но его можно рассматривать, как метафору.
...
Эдипов комплекс[1] можно трактовать, как нежелание переставать быть ребенком (такой идеи придерживается, например, Фромм, хотя она мне всегда казалось самоочевидной), а вовсе не как желание трахнуть маму и убить отца. Опять-таки, в моей практике многие мужчины путают близость и сексуальное желание, почему бы Фрейду не быть одним из таких мужчин?
...
С комплексом кастрации[2] тоже все просто: если я скажу, что кастрация — это не фигуральное отрезание члена, а наступающая после этого «невозможность дальнейшей возможности», то фраза будет выглядеть понятной? Вместе с тем, «невозможность дальнейшей возможности» — это же смерть. (Хайдеггер)
...
То, что мужчины считают свою маскулинность неотъемлемой частью себя, после утраты которой наступает смерть эго, может быть культурно обусловленная частность, а вовсе не глубинный принцип психики.
...
Выздоровления «по Фрейду» человек достигает тогда, когда согласно известному коану Зигмунда, достигает возможности «любить и работать». В этой простой фразе (Lieben und arbeiten) многие находят глубины смысла, главным образом потому, что «любовь» и «работа» слова слишком уж многозначные, а Фрейд слишком уж гениален. Самое простое толкование, которое я видел, такое: человек преодолевает Эдипов комплекс и находит себе кого-то вместо мамы (любить) и признает авторитет общества-отца (работать). Подождите, а как же душа? А для души у нас есть Юнг.
...
[2] «Больше всего на свете мужчины боятся потерять пенис».
(еще 78 слов)
Символизация
О чем невозможно говорить, о том следует молчать.
Ф. Тютчев
...
Мысль изреченная есть ложь.
Л. Витгенштейн
...
Совершенно огромная тема, к которой невозможно подступиться в силу невозможности ее охватить — это символическое. Тема нам нужна, например, для понимания метода свободных ассоциаций и для понимания того, почему психотерапия — не наука (а искусство). Я проскочу по верхам, как и обычно, за что прошу прощения.
...
Люди мыслят и общаются образами, символами и метафорами, и делают это всегда, даже когда думают, что не делают. Язык это как-то упорядочивает, в сравнении с тем, как оно находится в психике «до» языка, но и это не особо помогает.
...
Метафора — употребление слова в «переносном» значении на основании общего признака, и принято считать, что только всякие поэты и прочие прозаики так делают. Но любой человек так делает всегда, за примером не надо далеко ходить.
...
Вот же он: «ходить».
...
«На самом деле» мы никуда не «пойдем», точно так же, как мы не будем «подступаться» к теме или «охватывать» ее — руками.
...
Нам почему-то кажется, что движение мысли (ну вот, опять) — можно как-то соотнести с физическим движением, и нет никакого ответа на вопрос, почему, и как оно обстоит «на самом деле».
...
То есть, «понятно», что «на самом деле» там какое-то тоже движение нейронов (но нет, совершенно не поэтому мы мыслим метафорами движения), химические импульсы и разные прочие гормоны, но такой взгляд — назовем его «буквализм» — еще хуже.
...
У буквализма есть проблемы.
...
Первая — иллюзия понимания. Наименование служит для указания, а не для объяснения. Наименование успокаивает, потому что нам кажется, что мы что-то поняли (но на самом деле — нет).
...
Tribesman: How your ship of sliding glass is so silent?
Meronym: Fusion engines.
Zachry: [voice over] No one queried what ’fusion engine’ was cause they didn’t want to look stupid in front of the gatherin’. True word was, Meronym answered the questions, but no answer ever quenched your curio. All that answerin’ done was teach everyone to not trust her, nay, not a flea.
Cloud Atlas
...
Вторая — редукционизм, у которого в свою очередь проблема в том, что когда мы редуцируем людей до чего-нибудь простого — до условных «гормонов» — мы теряем что-то важное: людей. С таким же успехом мы можем редуцировать людей до «евреев» или «окей, бумеров».
...
В случае с буквализмом мы теряем не-буквальный смысл, который на самом деле никуда не теряется, а лежит в сторонке, незамеченный. В общем-то, не-буквальный смысл и есть смысл.
...
Анекдотичный пример — со мной поделился переживанием один психолог, что когда он узнал, что так называемая любовь — это всего лишь гормональные всплески, ему стало тяжелее любить свою девушку. Другой анекдотичный пример — одна моя знакомая узнала, что «на самом деле» в мозгу есть нейронные связи, которые от частого употребления протаптываются, как дорожки, так что нужно просто терпение в ожидании того, когда они отрастут — и написала об этом всем радостный пост.
...
Понимаете, да? В мозгу есть дорожки, совсем как пешеходные. Кроме того, мозг живой — и растет, совсем как живой! Величайшее научное открытие, оповестите прессу.
...
Ничего не поменялось, под жаргонным названием «нейронные связи» лежит все та же мудрость «терпеливо взращивай свой сад практики, юный паддаван», просто написанная другим языком.
И, кстати, в этом же плане современные «тараканы в голове» и когда в тебя «вселяются духи» — одна и та же метафора, просто «духи» — более уважительно, а «тараканы», соответственно, пренебрежительно.
...
Метафорическое мышление лежит в основе порождения новых смыслов (изобретений)[1]. Я возьму палку и использую ее, чтобы дотянуться до банана, потому что палка имеет свойство «длина», как и рука, но при этом не рука, но я использую палку-как-руку. В следующий раз я наломаю мелких палочек и использую их для счета, но не потому, что они имеют длину, а потому что они имеют отдельность.
...
Примечательна, например, история Витгенштейна, высказывание которого «о чем невозможно говорить, о том следует молчать» до сих пор цитируют не-иронично, хотя казалось бы.
...
Витгенштейн — это философ-логик, который придумал идею абсолютно логического языка, где одно слово обозначает одно понятие, то есть, абсолютно буквального (literally) языка, написал на эту тему трактат, последним пунктом которого было знаменитое «о чем невозможно говорить, о том следует молчать», что не являлось какой-то великой мудростью, а фактически было отпиской «все, что не влезает в систему — выкидываем».
...
Спустя какое-то время Витгенштейн внезапно решил изучить настоящий язык и полностью опроверг сам себя, поняв, что язык не работает так, как хотелось бы. В итоге есть ранний «понятный» Витгенштейн и поздний, гораздо менее понятый и менее оцененный, по мнению изучающих его (Грязнов Александр Феодосиевич, «Философские идеи Людвига Витгенштейна»).
...
Поздний Витгенштейн «не понятный» потому, что не дает однозначных ответов, но дает способы, с помощью которых остальные люди тоже могут «поймать», что язык образен и вообще не так прост, один из таких способов — это языковая игра.
...
Доходит даже до того, до того, что Витгенштейн понимает, как работает магия и пытается объяснить другим ученым.
...
«Сжигать магическую фигурку. Целовать портрет возлюбленной. В основе этого, разумеется, лежит отнюдь не вера в некое определенное воздействие на изображаемый предмет. Такие действия направлены на удовлетворение какого-то желания и достигают этого. Или, скорее, они вообще ни на что не направлены: мы поступаем таким образом, а потом чувствуем удовлетворение.
...
...Изображение некоторого желания есть тем самым и изображение его осуществления. Магия как раз приводит к изображению желания; она дает желанию выражение.
...
Крещение как купание. Заблуждение возникает тогда, когда магию начинают истолковывать научно.
...
Когда во время церемонии усыновления приемная мать вытаскивает ребенка из-под своих юбок, то безумие думать, будто здесь произошла ошибка и женщина верит, что действительно родила этого ребенка».
...
Л. Витгенштейн, «Заметки о «Золотой ветви» Дж. Фрэзера».
...
Таким образом, Витгенштейн как бы дает новую формулировку: о чем невозможно говорить, то следует символизировать. Или «о чем нельзя говорить не образно, следует выражать образно».
...
Были психоаналитики, изучающие детей, наиболее известные — это Дональд Винникотт и Мелани Кляйн. Они сделали много теоретических выводов, которые нам пока не очень нужны[2]., но в том числе и много практических — например, что дети могу «показать на куклах», даже если не могут сказать.
...
Общая идея в том, что дети с помощью символизации «справляются с жизнью». «Формирование символа – это работа эго, пытающегося справиться с тревогами, вызванными отношениями с объектом».
...
Первым эту идею выдвинул Фрейд (нет, все-таки, гений), описав в «По ту сторону принципа удовольствия» теперь уже классический пример, как ребенок выкидывал из кровати катушку, символически отыгрывая тем самым пропадание и возвращение мамы. «Тренировал» себя меньше бояться. (Есть идея о том, что игра с младенцем в пропадающего взрослого — про это же).
...
Если этот пример кажется притянутым за уши, то Винникотт выдвинул теорию переходного объекта — плюшевого медведя — которого ребенок использует для замены мамы.
...
Винникотт пишет, что «...когда мы наблюдаем, как ребенок управляется с переходным объектом, первым объектом «не-Я», которым он обладает, мы одновременно становимся свидетелями первого использования ребенком символа и первым опытом игры».
...
Возвращаясь назад, «сжигать магическую фигурку» и «целовать портрет возлюбленной» — работает абсолютно по тому же принципу, разницы между целованием портрета и целованием мишки (олицетворяющего мамино тепло) нет. Здесь же идея про сказки — что они помогают ребенку пережить страхи «понарошку».
...
Детям сложнее с речью, поэтому им проще с игрой. Взрослым с речью проще, но не надо обольщаться, «формирование символа определяет способность к коммуникации, поскольку общение полностью осуществляется с помощью символов». (Ханна Сигал. «Заметки о формировании символа»).
...
То есть, еще раз: мы всегда общаемся символами.
...
Более того, «люди, находящиеся в контакте с собой обладают постоянной возможностью свободной символизации, благодаря которой могут осознавать и контролировать символические выражения более ранних примитивных фантазий» (там же).
...
Здесь же вспоминается шутка одного психоаналитика (источник не вспомню), что в психоанализе главным инструментом является метод свободных ассоциаций (то есть, фактически, свободная символизация), но к несчастью, когда пациенты осваивают этот метод, их можно уже «выписывать».
...
Итак, у нас есть пациент, страдающий от непонятного недуга («невроза») и весь конфликт он вытеснил в бессознательное. Там оно лежит в «не переваренном» и «не пережитом» виде, потому что в этом и состоит смысл вытеснения: чтобы не переваривать и не переживать. «Замести под ковер».
...
Лежит оно в символическом виде, прорывается тоже в нем. Отсюда, например, идея Фрейда о том, что «сны являются королевской дорогой в бессознательное». Человек «зажал» и держит конфликт, во сне контроль снижается[3] — получаем послания в снах. Сны не очень понятны, но их можно толковать[4].. Иногда конфликт прорывается и в обычную жизнь — в виде знаменитых «оговорок по Фрейду[5].». Самый простой способ вызвать оговорки искусственно — метод свободных ассоциаций: клиента кладут на кушетку и предлагают говорить ему обо всем, что придет в голову. Клиент теряет бдительность, расслабляется — тут правда как и полезет!
...
«Практическое» применение этого знания состоит в том, что психотерапия работает с очень нечеткой областью фантазий, снов и прочей «нелогичности». Часто от клиентов приходится слышать извиняющееся «умом-то я понимаю, что» или «логикой я понимаю, что» как будто это что-то плохое. (Разумеется, эта «нелогичная» часть и есть, собственно, они).
...
...
[1] См. также добавление (Merge) Ноама Хомского («Минималистская программа»).
[2] См. «Объектные отношения»
[3] Современная нейробиология уже не считает сны случайной бессмыслицей, но так же считает, что мозг во сне перерабатывает впечатления для своих целей, ничего не скрывая от психоаналитика. Иными словами, сны снятся не для того, чтобы Фрейд их толковал. Удивительно! См. «Мозг во сне» Андреа Рок.
[4] Фрейд написал про это целую книгу — «Толкования сновидений» (1899). Современный взгляд — «давайте толковать вместе с клиентом» и «пусть клиент сам расскажет, о чем этот сон».
[5] «Психопатология обыденной жизни» (1901—1904)
(еще 231 слово)