Tower Defence, натурально
Технологии и жизнь
Ребенок свободно владеет компьютерным понятийным аппаратом. «Загружает» и даже в «интернет выкладывает» (засовывает в дисковод всякие вещи).
Айфон — так вообще идеальная игрушка.
Играет (на айфоне) в Plants vs Zombies, пока не очень хорошо.
Подходит недавно и просит «загрузить в игре про чудовищ другую игру». Про чудовищ — это Plants vs Zombies, собственно.
Загрузить другую?
Говорю — «я не понимаю». Глеб терпеливо повторяет.
Я все равно не понимаю.
Глеб вежливо говорит — «Иногда людей, которые не понимают, называют дебилами».
Опаньки. Спрашиваю, «кто сказал?», говорит — «мама».
Жена отнекивается, говорит, просто объясняла значение слова «дебил».
В конце концов оказалось, что он просил в игре выбрать другой уровень. То есть да, «загрузить» внутри одной игры другую.
Постмодернизм
Наказали на днях ребенка за «Мама, ты плохая».
Сегодня выдал, дословно: «Мама, я сейчас могу сказать, что ты плохая. Но не скажу!».
Смайлики
Мы на море.
Ребенок понаделал таких вот «смайликов» (как он их сам называет) и начал предлагать маме.
«Красный не бери, он дорогой, три рублей. Бери зеленый, он пятьдесят два рубля стоит».
Начал играть в товарно-денежные отношения, да. Понятно, что «это дорого» — популярная мамина отговорка, ничего не значит, но как бы объясняет ребенку, почему мы это ему не купим.
Слово «почему?» мы ему не привили, любой вопрос — даже тот, который предполагает слово «почему» начинается с вопроса «зачем?». Иногда выходит забавно.
«Зачем...» и «что это?» — две любимые темы в разговорах.
Чтобы ребенок ел, играем на его природной жадности — делаем вид, что хотим съесть еду.
В принципе, работает, но приводит к смешным результатам — во время еды в пансионате, если попадается любимое блюдо, Глеб начинает волноваться особо (при этом понятно, что заставлять есть любимое блюдо не надо). — Папа, не съешь мои блины. — Не съем, не волнуйся. — И сметанку тоже не съешь! — Не съем.
Диалог повторяется раза три, пока ребенок не убеждается, что блины в безопасности. Не знаю, что думают люди кругом и знать не хочу.
При этом Глеб нормально «делится» и «дает попробовать», но последний кусочек должен быть всегда его.
Любит учить, показывать и спрашивать «а ты так можешь?», «попробуй, вдруг получится у тебя?».
Вокабулярий внушителен для трехлетнего, новые нужные слова придумывает сам (например, «двумями», вместо «двумя», т.е. «возьми двумями руками»).
Обзавелся двумя угрозами: «я тебя накажу!» и «я тебя убью!». При этом смысла «убью» не понимает, но, видимо, ощущает какую-то связь с «побью».
Катя зачем-то пыталась объяснить, что это кончается закапыванием, на что получила ответ, что мы ее откопаем обратно, в случае чего.
Откуда взял «накажу» — очевидно, откуда «убью» — до сих пор понять не могу, никаких концов не видно, мы это слово не употребляем.
Пробовал один раз обозвать меня «дурой» — у него куча подружек-ровесниц, так что на этот раз очевидно, откуда. Я не прореагировал и никакого продолжения не последовало.
То есть обзываться не умеет совсем, у нас в семье этого нет, а навык от других детей пока не закрепился.
Видимо, «убъю» тоже занес и закрепил благодаря негативной реакции Кати.