книги
101 заметка
терапия
Сейчас этот блог в основном про психотерапию.
как правильно
Слушайте меня, я вас научу правильно жить.
психология
Буржуазная лже-наука, пытающаяся выявить закономерности в людях.
практика
Случаи и выводы из психотерапевтической практики.
кино
Фильмы и сериалы.
книги
Это как кино, но только на бумаге.
nutshells
«В двух словах», обо всем.
дорогой дневник
Записи из жизни (скорее всего, не интересные).
беллетристика
Мои литературные произведения и идеи.
духовный рост
Когда физический рост кончается, начинается этот.
дивинация
Как предсказывать будущее.
половой вопрос
Про секс и сексуальность.
заяижопа
Творческий дуэт с моей женой.
магия
«Магическое — другое название психического».
Карл Юнг
игровой дизайн
Раньше я делал игры.
игры
Компьютерные игры.
язык
Слова там всякие.
людишки
Уменьшительно-ласкательно и с любовью.
культ личности
Про великих людей (то есть, в основном про меня).
hwyd
Уникальная Система Прививания Привычек.
буклет
я
идеи
блоги
spectator.ru
дети
wow
вебдев
музыка
контент
программирование
религия
дейтинг
диалоги
яндекс
кулинария
coub
fitness
символы
йога
шаманизм
tiny
ребенок

У нас было сто лет терапии — и мир становится только хуже

7 лет назад в категории книги

Или вот хороший жанр: обзор книг, которые все равно никто не прочитает. Этих книг нет на русском, к тому же они совершенно не практические, поэтому и.

Прочел James Hillman, Michael Ventura, «We’ve Had a Hundred Years of Psychotherapy — And the World’s Getting Worse» и заодно прочитал «Psychoanalysis: The Impossible Profession» by Janet Malcolm, ссылка на которую была в первой (про нее я еще напишу).

До этого в последний раз я читал книгу на английском два года назад, но у нее есть русский перевод.

Не очень понятно, почему я делаю это так редко, английского мне вполне хватает. С другой стороны, список переведенных книг еще не подошел к концу. Да и цитаты давать неудобно.

Но рано или поздно я переключусь на англоязычные книги, и тогда окончательно оторвусь от народа. Впрочем, у народа актуальным терапевтом считается, например, Лиз Бурбо. Так что, возможно, невелика потеря.

Хиллман — старый бунтарь, который так долго занимался терапией, что уперся в ее ограничения, при этом он обвешан всякими медальками, типа был директором института Юнга в Цюрихе, то есть — не совсем отщепенец.

Я у него читал только «Исцеляющий вымысел» (1,2).

Есть еще молодые бунтари, которые сразу знают, как лучше. Это возрастное и обычно проходит. Если не проходит — становятся самобытными сумасшедшими с авторскими методиками.

Хиллман, к счастью, теоретик. В книге он чисто теоретически расшатывает столпы профессии, при этом несколько раз упоминая, мол, «но классическую терапию я все еще люблю и практикую».

Может, он и не расшатывает столпы вовсе, а просто напоминает. «Посмотрите, у вас здесь столп». Вы его давно перестали замечать, а он все еще тут. Да у нас у всех тут бревно в глазу, товарищи!

Книга написана 25 лет назад, с тех пор стало только хуже.

«Прошло 125 лет терапии, а мир становится только хуже». Ха! Ха!

Книга сумбурная, написанная большими мазками (как, например, Витакер), очень люблю такое. Впрочем, строгость какого-нибудь Фромма тоже люблю. Всех люблю на свете я.

Основной мотив книги можно грубо выразить, как «терапия вытащила человека из мира и — довольная такая — лечит его внутренний мир, а кто, простите, будет заниматься внешним?».

Начиная с простых примеров, типа «ну вот ты стоишь в пробке по пути к терапевту, после чего вы обсуждаете с ним твои чувства по этому поводу, а что, черт возьми, делать с пробкой?».

Или, например, мысль о том, что мир, в котором живет человек — порождение его психики. Не-не, не вот эта нью-эйджевая муть про «мысли материальны».

Лучше сказать: город — это психика.

Потребовалось несколько десятилетий, чтобы терапия поняла, что тело — это психика, то, что оно делает, как двигается, что чувствует — это психика.

В последнее время терапия узнает, что психика существует только в системах отношений, что она не свободный радикал, не само-детерминированная монада.

Следующим шагом будет понять, что город, в котором тело живет и двигается, и в котором ткется система отношений — тоже психика.

Греки знали это. Полис был второй половинкой мифа. Миф проживался в полисе. Боги принимали участие и ощущались в «гражданской» жизни.

Мы часто ощущаем это на природе, почему мы так бесчувственны, чтобы распознать это в городе? Черные и латиносы могут.

То, что происходит в городе — это не просто политика или экономика или архитектура. Это даже не «окружающая среда».

Это психология. Все, что «там» — это тоже ты.

(Перевод мой).

В городе херово не потому, что город херовый, а потому что все, что делают люди — проявление их психики.

Или вот такой пример: терапевт всегда на стороне клиента и всегда озабочен его благом.

Если клиент придет с проблемами в отношениях, терапевт попытается выяснить, «что же хорошо для тебя?». Что ты получаешь в этих отношениях, можно ли их улучшить. Для тебя.

Все остальные стороны не рассматриваются чтобы не было «конфликта интересов». Поэтому же терапевты не могут брать в терапию близких людей.

Тут все понятно, это краеугольный камень (один из), он обеспечивает спокойствие, безопасность и доверие клиента. Столп!

Проблема только одна: разговор «что в этом для меня» — это не любовь.

Это не разговор об отношениях.

That means therapy is not even talking about love any longer! If you can have a conversation with somebody about whether this, my love, is good for ME, beneficial, making me more conscious, making me more happy, making me more satisfied, making me more creative, all these words, without considering whether it’s going to be good for her, that’s not love. So that’s not a real conversation about a relationship.

В конце книги (спойлеры!) Хиллман и вовсе приходит к тому, что западной цивилизации настает конец, а она в своем нарциcсическом угаре не замечает.

Тут я еще раз посмотрел на год написания.

Да, 25 лет назад.

«Dear future generations: Please accept our apologies. We were rolling drunk on petroleum.»
― Kurt Vonnegut Jr.
0

Clusterfuck

7 лет назад в категориях дорогой дневник книги

Здравствуй, дорогой друг.

Все-таки, жанр «все в кучу, разбирайся сам» — мой любимый. Также его можно назвать «что нового за неделю», или, например, «подождите, сейчас будет длинное вступление».

Строго тематическое писать скучно — словно я вам копирайтер какой-то. Теза, антитеза и синтез. Тьфу. Еще, конечно, можно отрезать и выбрасывать вступление.

Как-то у меня было откровение, что отчеты о клиентах можно писать в какой угодно форме — все равно их не читают. Я решил писать в художественной! А недавно натолкнулся на упоминание того, что Фрейд так же делал.

Вопрос формы, конечно же, стоит только при наличии читателя.

«Потерял своего читателя» — моя актуальная проблема, которую я сейчас обдумываю — относится и к дневнику, который я пробую писать. Впрочем, читателя там никогда и не было, из возраста «дорогой дневник, только ты меня понимаешь» я уже вырос, остаются только заметки на память. Зато становятся понятны записи в дневниках знаменитых людей, типа «сегодня дождь». Ну а что еще писать? Если писать всё, то времени на написание уйдет больше, чем на саму жизнь, а если что-то выбирать, то «сегодня дождь» вполне неплохой выбор.

Инстаграмм у меня выполняет примерно ту же роль: формально — семейные фото, на самом деле — фото на память, причем воспоминания часто не связаны с сюжетами фотографий.

«Записи и выписки» Гаспарова стоят у меня в очереди на чтение — как пример такой мешанины:

Я не собирался это печатать, полагая, что интересующиеся и так это знают; но мне строго напомнили, что Аристотель сказал: известное известно немногим. Я прошу прощения у этих немногих. Эти записи и выписки печатались в журнале «Новое литературное обозрение». Для книги я добавил к ним несколько статей на ненаучные темы — писанные по заказу, они тоже когда-то кого-то интересовали — и несколько экспериментальных стихотворных переводов, сделанных для себя.

«Записки и выписки»

В одной юнгианской книге по астрологии мне очень понравился камерный жанр, в рамках которого каждая глава — это доброе письмо от мудрой бабушки к младшей женщине.

А сейчас читаю «We’ve Had a Hundred Years of Psychotherapy — And the World’s Getting Worse» Хиллмана — она написана сначала в виде диалога Хиллмана и Вентуры, а потом в виде писем одного другому и обратно. Но они-то оба реальные люди! Хорошо им!

А мне с тех пор, как Ганди умер, и поговорить не с кем.

Не перестаю удивляться, насколько терапия — про свои внутренние драмы. Даже родители используются как куклы «покажи-где-тебя-жизнь-трогала».

(ранее)

Do you see what this means? It means that our history is secondary or contingent, and that the image in the heart is primary and essential. If our history is contingent and not the primary determinant, then the things that befall us in the course of time (which we call development) are various actualizations of the image, manifestations of it, and not causes of who we are. I am not caused by my history—my parents, my childhood and development. These are mirrors in which I may catch glimpses of my image.

James Hillman

Лысенький как-то шутил, что мой настоящий жанр — это подкаст, в котором я голый сижу в окружении девственниц и что-то им втираю.

Я всегда представлял эту картину примерно так:

(Автор фото, если верить интернету)

Голым я после этого снялся, осталось найти девственниц.

Это — zmeyevich.ru — кстати, отдельная история, и тоже про «моего читателя». Придворный астролог как-то сказала мне, мол, а сделай курс Таро. «Почему бы и нет?», — подумал я.

Курс примечателен тем, что я сижу по пояс голый. Я в таком виде обычно хожу по квартире, и мне даже в голову не пришло одеться для съемок. На моих устах — загадочная улыбка, которая обозначает «и что, вы всерьез слушаете курс по Таро, а я на самом деле его рассказываю?».

Вот к чему приводит отсутствие образа потребителя при создании продукта.

Внезапно курс стали покупать программисты, и я понял, что это курс реабилитации людей с техническим образованием, а вовсе не курс по Таро.

Со временем я решил от всего этого отмежеваться, потому что «психотерапевт со знанием Таро» звучит подозрительно, а вот «экзистенциальный терапевт» — совсем другое дело.

В качестве бонуса выяснил, что поначалу сложно говорить на камеру, но можно привыкнуть, а мой голос и внешний вид на видео не вызывает у меня при просмотре никаких негативных эмоций. Позитивных, впрочем, тоже.

Заметил — но и это к делу не относится — что женщин-авторов, или как теперь принято называть «авторок», в нашем шовинистическом мире часто представляют так, что сразу и не понятен пол. Вот, скажем, Дорцен Э. Ван (Deurzen E. van.).

Э — это Эмми.

Она — видная фигура британского отделения экзистенциальных терапевтов (оказывается, они еще и территориально делятся). Я у нее читал «Практическое экзистенциальное консультирование и психотерапия», ощущения смешанные.

Эта книга адресована, главным образом, консультантам и психотерапевтам, как тем, кто уже работает, так и тем, кто еще учится. В ней описана специфика метода работы с людьми, исходящего из экзистенциальной перспективы. Поскольку эта перспектива является не только терапевтической, но и философской, то книга, в этом широком смысле, будет интересна любому, кто интересуется изучением экзистенциальных данностей. Тем не менее, для нас главным является их практическое применение.
 — так написано во введении, и автор не обманула.

Философия-шмилософия, Хайдеггер-шмейдеггер, тут все понятно, что ничего не понятно, а что делать-то?

Книга дает четкий ответ, что же делать, вплоть до пошаговой инструкции. Но... но... это ведь только бихевиористы до такого опускаются!

Не ожидал, что даже экзистенциальную терапию можно свести к набору понятных инструкций. «На пятой сессии можно поговорить о Сартре».

Или, например, «быстро прогнал по четырем данностям бытия (по Ялому) — и свободен».

С другой стороны, к тому же вопросу о рамках и структуре — не так давно мне удалось примириться с классификациями людей, которые меня все это время раздражали. Классификации, а не люди.

Классификация раздражающих меня людей. «Люди: все». Ха! Ха!

Принцип, который я вывел для себя, звучит так: «Классификации надо знать, но не надо применять». Еще этот принцип звучит, как «звонок для учителя, а не для ученика».

В классификациях есть что-то demeaning. Хорошее слово, переводится, как «унижающее», а морфологически — «лишающее смысла» (de + mean).

Классификации помогают терапевту найти смысл в клиенте, но отсекают все лишнее, что в этот смысл не влезло. «Нарциссы так себя не ведут», например.

Так что знать их полезно и нужно «на всякий случай», но применять на живых людях не надо.

A similar thing happens when we accept or, as they say, internalize a diagnosis. A therapist convinced my friend Jean that her father suffers from narcissism, and since then she’s interpreted every exchange with the man, past and present, as narcissistic. He’s also my friend, and when, talking to her, I bring up aspects of him that are not clinically narcissistic, she either rejects them out of hand or gets grouchy. Another therapist has informed another friend that he’s a borderline personality, and now he’s interpreting everything through that lens and in the process forgetting, or at least discounting, what doesn’t fit. Again, the diagnoses act like computer viruses, changing and erasing memories.

You also see this in Twelve-Step groups; everything in one’s life is interpreted around alcoholism or eating or abuse, a kind of psychological monotheism, and what doesn’t suit the syndrome drops out of one’s consideration like a fall from grace.

James Hillman

С юнгианцами у меня трепетные отношения: что бы я ни подумал, они уже написали, как правило лучше и с бóльшим пафосом.

На этом, пожалуй, закончим с затянувшимся вступлением, и перейдем к конкретной теме.

В книге Дорцен Э. Ван меня внезапно порадовала идея о том, что даже если ты экзистенциальный терапевт, клиенту надо помочь разобраться с физическим миром.

Традиционно экзистенциальные измерения представляются в виде тройки, включающей физическое, социальное и личное измерения, которые как правило называются по-немецки Umwelt, Mitwelt и Eigenwelt (Бинсвангер, 1946, Босс, 1963). Бубер (1923), Ясперс (1931,1951) и Тилих (1952) вводят четвертое, духовное измерение, или Uberwelt; его нужно учитывать и прояснять (ван Дорцен-Смит, 1984). Перевод немецких терминов зависит от конкретного автора и его понимания того, какие концепты имелись в виду.

...

Физическое измерение (Umwelt) — измерение, которому принадлежит наше отношение к материальному миру вокруг нас, к природной среде. Оно представляет нашу реализацию в этом мире и наше отношение к фактическим ограничениям и вызовам, с которыми мы, таким образом, сталкиваемся.

Социальное измерение (Mitwelt) — ему принадлежит наше отношение к другим людям, которые вместе с нами живут в мире. Оно представляет нашу причастность к общественной сфере, где на наше поведение и восприятие влияют общественные нормы, социальные соглашения, и межличностные отношения, связанные с властью и подчинением.

Личное измерение (Eigenwelt) связано с нашим личным отношением к себе, которое возникает при самосознавании. Это наш собственный мир и он может включать в себя наше отношение к вещам, животным или людям, которых мы ощущаем частью себя.

Духовное измерение (Uberwelt) связано с нашими отношениями к верованиям, идеям, ценностям и принципам, согласно которым мы живем. Это измерение нашего целостного видения жизни и идеологической позиции, которое определяет, как мы действуем в других измерениях и как мы осмысливаем мир.

...

Так, регулирование жизни в природном измерении не решает все проблемы (да и ничто не решит), но оно часто бывает тем первым шагом, который мы делаем в направлении более полной оценки жизни во всех ее аспектах. Способность быть в согласии с природным миром — и с собственным телом, и с биологическим и физическим окружением вне его — есть непременное условие дальнейшего развития. Способность маневрировать между крайностями в этой сфере дает человеку наибольшую силу, которую только можно приобрести.

Физический мир — это то, как человек ест. Что спит. Чувствует ли свое тело. А чужое?

Второй год не могу написать нормальную заметку про тело. Эта тоже, похоже, не выйдет — судя по ужасному началу.

Человек к сожалению (и к счастью) очень зависит от физиологии.

К сожалению — потому, что «но я же мятежный дух и высокоразвитое существо, не могу же я быть раздраженный только потому, что не поел, это мелко!». Можешь.

К счастью — потому, что многие состояния можно снять или облегчить физиологически. Подышать, побегать, потрогать себя в разных местах, принять ванну, потанцевать, скушать вкусную еду.

Здесь, конечно, часто случается загвоздка, вида «не могу сказать, вкусная еда или нет, и чем одно отличается от другого».

Разрыв с собственным телом у многих колоссальный, и никакая экзистенциальная терапия тут не поможет. Поможет, например, телесная. Или йога. Или спорт.

Здесь, конечно, есть еще одна загвоздка — пока отношения с телом налаживаются, даже йога, спорт и правильное питание могут нанести много вреда, потому что человек начинает заниматься чем угодно (рекордами, достижениями, улучшениями и прочим фашизмом и насилием), но только не налаживанием отношений с телом. Танцы, наверное, лучший способ — там мало что можно себе испортить и если чего-то достигать, то большей осознанности тела, что нам как раз и нужно.

Мне кажется, многих людей действительно можно просто научить.

Я уже говорил, что в терапии невротиков популярен мотив «а что, можно было?». То есть, они даже что-то умеют сделать, но делать это нельзя. «Нельзя заботиться о себе», например.

Более несчастные люди имеют более сложные вопросы, например, «как заботиться о себе?». Их, наверное, можно научить.

Еще более несчастные — «что бы я ни делал, я не ощущаю заботу вообще».

В любом случае, начать с физиологии никогда не повредит, причем начать можно без терапевта (а с фитнес-тренером).

Каждый раз радуюсь, когда вижу, что человек решил «заняться собой» с тела. Может и терапия не понадобится.

Совершенно бесполезно решать какие-то духовные или психические вопросы, если человек спит по 4 часа в день.

Физиология сильнее нас, поэтому мы должны быть хитрее.

В любом случае, все эти разговоры неимоверно удручают, потому что нельзя словами передать ни опыт, ни ощущения.

Вот я могу сказать, что «надо относиться к телу, как к инструменту», но я ведь не знаю, как вы с инструментами обращаетесь. Может, они у вас ржавые. Или одноразовые. Или не ваши. Или руки у вас растут из жопы — и тут уже не до инструментов.

«Относиться к себе, как к ребенку — тоже». Может, вы детей бьете.

Любая отсылка на несуществующий опыт повисает в пустоте.

Поэтому терапия главным образом выглядит, как «дождаться, пока человек все поймет сам», но об этом — в следующих выпусках.

0
«Таро как инструмент самопознания», курс от создателя spectator.ru

The Stanley Parable

The Stanley Parable (компьютерная игра) — это Розенкранц и Гильденстерн мертвы (пьеса) нашего времени. Горячо рекомендую оба произведения. На этом можно и закончить, но можно и не заканчивать. Опять ужасы выбора! Подразумевается, что все тут взрослые самостоятельные люди, а Смирнов (то есть, я) плохого не посоветует. (еще 548 слов)

Бей бихевиористов-когнитивистов!

Известный американский психотерапевт Аарон Бек предположил, что депрессия — результат неосознаваемого внутреннего диалога, в котором встречаются специфические утверждения, портящие больному настроение. И если эти утверждения заменить на более реалистичные, настроение исправится. Сейчас эта модальность получила название когнитивно-бихевиоральной психотерапии, и является наиболее доказательным и признанным страховыми компаниями методом борьбы с депрессией. (еще 2427 слов)

Ludens huiudens

У меня накопилось огромное количество черновиков, но дописывать их почему-то не хочется. «Потерял я своего читателя», вот и не пишу. Есть, конечно, версия, что это мой читатель потерял меня («и тут мы его потеряли»). Мне хочется побольше обратной связи, комментариев, отзывов и — конечно же! — лайков. (еще 883 слова)

No More Mr. Nice Guy

Книга «Хватит быть славным парнем» (No More Mr Nice Guy) — это «Человек для себя» (Фромм) для бедных. А теперь — танцы (еще 29 слов)

Полночные размышления — 2

Терапевт работает собой. Также терапевт работает человеком («профессиональный человек»). Также терапевт работает личностью. Это все мои формулировки. У Витакера этот конфликт (да, тут он есть!) описан более выпукло: терапевту надо разделять личность и роль, и это — очень важная дихотомия. (еще 666 слов)

Полночные размышления

Прочитал «Полночные размышления семейного терапевта» Карла Витакера. Удивительно не структурированная книга, полная правильных слов. Несколько мыслей раскрыты и так и этак по всей книги в разных формах. Сначала не очень понятно, то ли это ажурное кружево, то ли месиво. Сам он пишет: Ночные размышления забавляют меня последние десять лет — с тех пор, как вышел на пенсию. (еще 1111 слово)

Про зрение

Пять лет назад Плахов писал по поводу «Ложной слепоты»? Мне очень интересно, сознательно ли Уоттс написал роман, при желании совершенно непротиворечиво трактуемый как глубоко религиозный (и очень при этом убедительный! гораздо, не знаю даже, на порядки более убедительный, чем, скажем, «Доказательство Бога: аргументы ученого» Коллинза), но не содержащий ни одного упоминания слов «Бог»*, «душа», «религия», «заповедь» и т.п.; встречается разве что «Рай», но лишь в качестве обозначения для мрачной извращенной насмешки над исходным значением слова. (еще 444 слова)

Исповедь буддийского атеиста

Я уже неделю как специалист по буддизму, в связи с чем у меня было два разговора с двумя людьми. Первый утверждал, что без перерождения весь буддизм рассыпется, второй удивлялся, как я могу сочетать любовь к Юнгу и Самости и интерес к буддизму, который эту Самость отрицает. (еще 1616 слов)

Клуб юных рыболовов-2

...к предыдущей заметке (еще 542 слова)

Omnia vnvs est

Прочитал «Психологию и алхимию» Юнга, а поделиться не с кем. Там очень простая идея, а радует. Впрочем, эту идею Юнг уже высказывал в форме «магическое — это психическое». В данном случае, как легко догадаться, алхимическое — это психическое. (еще 455 слов)