книги
92 заметки
терапия
Сейчас этот блог в основном про психотерапию.
как правильно
Слушайте меня, я вас научу правильно жить.
психология
Буржуазная лже-наука, пытающаяся выявить закономерности в людях.
практика
Случаи и выводы из психотерапевтической практики.
кино
Фильмы и сериалы.
книги
Это как кино, но только на бумаге.
nutshells
«В двух словах», обо всем.
дорогой дневник
Записи из жизни (скорее всего, не интересные).
беллетристика
Мои литературные произведения и идеи.
духовный рост
Когда физический рост кончается, начинается этот.
дивинация
Как предсказывать будущее.
половой вопрос
Про секс и сексуальность.
заяижопа
Творческий дуэт с моей женой.
магия
«Магическое — другое название психического».
Карл Юнг
игровой дизайн
Раньше я делал игры.
игры
Компьютерные игры.
язык
Слова там всякие.
людишки
Уменьшительно-ласкательно и с любовью.
культ личности
Про великих людей (то есть, в основном про меня).
hwyd
Уникальная Система Прививания Привычек.
буклет
я
идеи
блоги
spectator.ru
дети
wow
вебдев
музыка
контент
программирование
религия
дейтинг
диалоги
яндекс
кулинария
coub
fitness
символы
йога
шаманизм
tiny
ребенок

Исповедь буддийского атеиста

8 лет назад в категориях религия книги

Я уже неделю как специалист по буддизму, в связи с чем у меня было два разговора с двумя людьми. Первый человек утверждал, что без перерождения весь буддизм рассыпется, второй удивлялся, как я могу сочетать любовь к Юнгу и Самости и интерес к буддизму, который эту Самость отрицает.

К счастью, есть книга и на эту тему: Стивен Бэчелор, «Что такое буддизм? Исповедь буддийского атеиста».

Бэчелор был ищущим европейским человеком (в те времена, когда такие люди назывались «хиппи»). Любил наркотики, Юнга, экзистенциалистов и десять лет был настоящим буддийским монахом. В книге описаны как его приключения, так и выводы, к которым он пришел.

(Спойлер: он успокоился и зажил в конце мирской жизнью, написав несколько книг по буддизму).

Надо всегда помнить, что Юнг не был юнгианцем, Христос — христианином, а Будда — буддистом.

Все они были в какой-то мере реформаторы, Христос гнал валютных спекулянтов из храма (и посмотрите, чем это кончилось), Юнг пытался вернуть в психологию душу (и посмотрите, чем это кончилось), а Будда спорил с брахманами.

Хотя бы про одного вы должны знать подробности, мне лень писать развернуто. Но разница между Ветхим и Новым заветом вам хотя бы известна?

Все оно развивалось по примерно одинаковому принципу (так или иначе была реакция и «система победила»), так что если вы знаете историю хотя бы одного, то можно представить, как оно было с другими.

Для простоты можно сказать, что «буддизм поступил с Буддой так же, как христианство с Христом».

Вот, например, идея о перевоплощении была брахманской, а Будда, если верить некоторым текстам, ничего такого не говорил:

В Калама-сутте учение Будды предстает в таком виде, который идет вразрез с большинством традиционных буддийских представлений. Вот основные отличительные черты: не уважение к традиции и линии передачи учений, а опора на самого себя; не вера в догматы, а важность личного испытания идей на жизнеспособность; не цепляние за метафизические представления о перерождении и карме, но предположение, что этот мир может быть единственно существующим.

Читая тексты палийского канона, я также познакомился с метафизическими вопросами, которые Будда отказывался комментировать. Это те «вечные» вопросы, на которые религии якобы дали ответы: вечна вселенная или не вечна? Конечна или бесконечна? Тождествен ли ум телу или нет? Существует ли жизнь после смерти или нет? Будда уклоняется от этих вопросов, потому что ответы на них не способствуют продвижению по пути, который он проповедует. Он уподобляет человека, озабоченного такими спекулятивными проблемами, человеку, который был поражен отравленной стрелой, но отказывается удалить ее, пока не узнает «имя и род того, кто послал ее; воспользовался он большим луком или арбалетом; был ли наконечник стрелы расщеплен, изогнут или с зазубринами». Единственное, что должно его беспокоить, это удаление стрелы из тела. Все остальное не важно.

Будда предлагал решать простые проблемы. Ну, как-то так:

Из этих текстов становилось понятно, что первоначальный подход Будды был терапевтическим и прагматичным, а не спекулятивным и метафизическим. Отказываясь отвечать, тождественны ли сознание и тело или существует ли жизнь после смерти, он подрывает возможность построения теории перевоплощения. Поскольку без подтверждения существования нематериального ума или жизни после смерти трудно – или вообще невозможно – последовательно говорить о перерождении и карме. Но, вразрез со словами Будды, сохранившимися в этих текстах, мои тибетские учители настаивали, что, если вы не верите в нематериальность ума и перерождение, то вы не можете даже считать себя буддистами. Поскольку слова Сиддхаттхи Готамы превратились в религию под названием «буддизм», я начал подозревать, что, возможно, произошла какая-то ошибка.

А теперь про Самость:

«Подобно тому, как земледельцы орошают свои поля, – говорил Готама в Дхаммападе, – лучники заостряют стрелу, плотники формируют дерево, подобно же мудрецы укрощают Я». Странное утверждение. Вместо того, чтобы говорить об отречении от самости, здесь, если мы правильно понимаем эти метафоры, Будда, кажется, поощряет создание самости. «Укрощать» в этом контексте означает смирять эгоистичные и необузданные стороны своей личности, чтобы стать более заботливым, сосредоточенным и целостным человеком. В качестве примера он использует рабочий люд: земледельцев, лучников, плотников. Ранее он сравнивал практику внимательности с мастерством плотника, теперь он восхищается работой тех, кто возделывает землю, изготовляет стрелы и обрабатывает древесину. Их изделия служат иллюстрацией того, как следует заботиться, формировать и управлять грубой материей – чувствами, эмоциями, восприятием, намерениями – своей самости.

Готама не отказывается от самости как от иллюзии, скорее он воспринимает ее как проект, который еще предстоит реализовать. «Самость» в его понимании не имеет ничего общего с трансцендентным Атманом брахманов, который, по определению, не может не быть тем, что он вечно есть. Для Готамы Я – это действующий, нравственный субъект, который дышит и действует в этом мире. Он сравнивал эту самость с полем: потенциально плодородной почвой, которая, когда ее орошают и возделывают, приносит богатый урожай. Он сравнивал ее и со стрелой: когда деревянное древко, металлический наконечник и оперение собираются вместе, она может быть пущена по безошибочной траектории точно в цель. Наконец, он сравнивал самость с куском дерева, из которого можно создать и кухонные принадлежности и кровельную балку. Во всех примерах простые вещи обрабатываются и изменяются в соответствии с интересами человека.

По-моему, это очень по-юнгиански.

Бэчелор, кстати, проходил юнгианский анализ (про это в книге тоже есть) и, видимо, не нашел никаких противоречий.

Я выдергиваю и цитирую куски, чтобы ответить на два вопроса — о самости и перерождении, в книге есть много другого интересного.

Бэчелор сначала увлекается буддизмом, потом понимает, что тот обладает всеми «плохими» признаками религии, а люди, пусть даже буддисты, не ангелы во плоти. (Кроме Далай-Ламы, конечно).

Но, тем не менее, автор находит свою правду и как-то с ней примиряется.

Например, Бэчелор попытался составить свой «человеческий», а не «классический» образ Будды (на основе его биографических данных и того, что он проповедовал, а не того, что ему приписывали или того, что было в культуре того времени).

Отдавая себе отсчет в том, что это — ересь, он оправдывается тем, что каждая школа буддизма делала то же самое: брала из многообразия текстов то, что удобно, а то, что не поддерживало ее картину, отсекала (поэтому многие школы буддизма противоречат друг другу, но поэтому и существует больше одной школы).

Что в учении Готамы наиболее оригинально? Существуют четыре основополагающих элемента Дхаммы, которые нельзя вывести из общих представлений индийской культуры того времени. Вот они:
1. Принцип «взаимообусловленности, взаимозависимого происхождения».
2. Механизм Четырех Благородных Истин.
3. Практика бдительного осознания (внимательности).
4. Сила уверенности в себе.

Эти четыре аксиомы обеспечивают основу, достаточную для нравственно твердого, практически реализуемого и интеллектуально последовательного образа жизни, который подразумевал Готама. Это матрица, которая структурирует его видение нового вида культуры, общества и (государства).

После моего поверхностного знакомства с буддизмом, я вынес примерно то же самое: четыре истины — это круто, практика внимательности полезна, уверенность в себе и так всегда было «нашим всем», а Будда был психотерапевтом, который хотел избавить людей от страдания.

Я, конечно, утрирую, но подход «я беру то, что хочу» мне всегда нравился. Избавляет от разочарований.

И вишенка на торте — это «послесловие научного редактора», написанное неким А. Терентьевым.

В этом послесловие столько попоболи, что становится понятно, что книгу прочитал не зря.

В буддийской психологии подробно расписаны 10 или более качественных уровней развития сознания бодхисаттвы и объясняется, какие прозрения становятся доступны на каждом новом уровне. Например, до достижения уровня «арья» (святого), когда происходит непосредственное постижение пустоты, нет смысла обсуждать проблемы более высоких реализаций.

Разобраться в том, о чём ты уже способен судить, а о чём – ещё нет, бывает очень трудно, и мы все совершаем ошибки на этом поприще. Мне кажется, что данная книга Стивена Бэчелора, является ярким примером, с одной стороны, выстраданных автором прозрений, смелых преодолений распространённых стереотипов мышления – и, с другой стороны, ошибочных или поспешных умозаключений, сделанных после этого.

...

Бэчелор принадлежит к поколению странствующих наркоманов-хиппи, которые, вдруг встретившись в юности с буддизмом бежавших от китайской оккупации тибетских лам, были поражены им, как первой любовью. Я же отношусь к тем, кто пришёл к буддизму в более зрелом возрасте, – мне было уже 30 лет, и буддизм был для меня не поразительным открытием, а сознательным научным выбором, пришедшим в результате многолетнего изучения истории мировой философии. Человека, вполне осознанно пришедшего к буддийскому учению, выбрав его после сравнения со всеми другими, знакомого с его историей и развитием, не так легко поколебать поверхностными противоречиями и коллизиями.

А. Терентьев

Этот научный редактор, «опровергая» Бэчелора, демонстрирует — сам того не замечая — все то, против чего Бэчелор восставал в своей книге: догматизм, косность, надменность, веру в авторитеты, веру в то, что Будда был необычным человеком и желание верить в перерождение «потому, что не доказано обратное».

Я даже сам в 1970-х гг. присутствовал на опыте нашего известного психотерапевта П. Г. Зорина, когда он смог вызвать память о прошлых жизнях у трёх введённых им в гипноз моих знакомых. Конечно, я согласен, что эти вещи тоже нельзя считать доказательствами – они могут быть объяснены, например, наличием каких-либо паранормальных прозрений отдельных людей, но гипотеза о памяти прошлых перерождений тоже не может быть исключена. Концепция перерождения присутствовала и во многих традициях за пределами ареала буддизма – даже в христианстве она была сочтена ересью только на IV Вселенском Соборе.

Терентьев начинает так совершенно беспомощно извиваться тогда, когда разговор доходит до перерождения, что сразу все становится понятно: помирать не хочется никому.

Может, хоть Будда спасет.

У Уилбера есть книга «Перспективы интегрального буддизма» (которую я пока не читал, но зная Уилбера, можно легко догадаться, о чем она — об интеграции, конечно же) — в которой он пишет, что путем некоторых модификаций буддизм вполне может стать «религией» будущего:

Четвёртый поворот буддизма не противоречит истории буддизма и его собственному самопониманию, так что буддийское учение может многое из него взять. Я присоединяюсь к тем ученикам и учителям, которые утверждают, что сегодня и вправду благоприятное время для данного Поворота. Мир находится на пороге важнейшей трансформации: нас ожидает исторически совершенно беспрецедентный и радикально новый уровень и тип сознавания, которое, как указывают многочисленные исследования, — если обратиться к распространённым терминам, — является системным, объединённым, холистическим, интегральным, всевключающим, взаимопереплетённым, взаимосвязанным.

(я же говорил, что об интеграции!)

Давайте удостоверимся, что не только наши естественные науки, но и гуманитарные науки и духовность будут частью этой радикальной трансформации.

Буддизм, таким образом, будет готов предложить человечеству то, что ему и в прошлом удавалось лучше всех, но теперь он способен будет сделать это ещё более эффективным образом. И что же это такое, что он предлагает?

Когда умирал наставник чань Фачжан, на крыше подала голос белка. «Вот это и есть оно, — произнёс он, — и более ничего».

0

Клуб юных рыболовов-2

8 лет назад в категории книги

Спасибо, что пытались понять предыдущую заметку! (Не сарказм).

У нас такие сейчас времена тяжелые, свобода смысла, каждый может понимать, как хочет и вот это все.

Но хотелось бы сжалиться (как написала одна знакомая: «даже если не задавать вопросы, а только задаваться, все ответы в ближайших записках, а то и в прошлых, находятся») и добавить вот этот прекрасный отрывок из Юнга, который все ставит на свои места:

Хотя время возникновения анализа с его псевдобиологическими интерпретациями и пренебрежением к целостному процессу развития и отделено от нас половиной столетья, воспоминания умирают с трудом и люди еще основываются на понимании продолжительного анализа как «бегстве от жизни», «нерешительном переносе», «аутоэротизме» и других столь же неприятных эпитетах. Но поскольку во всем имеется две стороны, это узаконивало осуждение так называемой «подвешенности»1 как отрицательной только тогда, когда могло оказаться, что она, на самом деле, не содержит ничего хорошего. Весьма непонятное раздражение, которое испытывал врач, само по себе ничего не доказывает. Только путем бесконечного терпеливого поиска новая наука может преуспеть в построении глубокого знания природы психе и, если появятся неожиданные терапевтические результаты, то это будет следствием самоотверженной настойчивости врача. Неоправданно отрицательные заключения приходят очень легко, часто они оказываются пагубными; более того, они вызывают подозрение в том, что являются просто продуктом невежества, если не попыткой избежать ответственности радикального анализа.

Поскольку аналитическая работа неминуемо должна рано или поздно привести к фундаментальной дискуссии между «Я» и «Ты», и «Ты» и «Я» на плоскости, разрисованной всеми человеческими претензиями, очень похоже, а на самом деле вполне реально, что не только пациент, но и врач находят ситуацию «щекотливой». Имея дело с огнем или ядом, невозможно избежать поражения в самое чувствительное место; а истинный врач-целитель не остается вне своей работы, он всегда в центре ее.

Это так называемое «подвешивание» не будучи негативным само по себе, нестерпимо и нежелательно для обоих сторон. Напротив, оно может принести пользу эго, устанавливающего, с одной стороны, непреодолимое препятствие, а с другой, представляющего максимальные возможности для проявления энергии целостной человеческой сущности. В действительности, можно сказать, что, пока пациент бессознательно и непоколебимо ищет решения некой совершенно не решаемой проблемы, искусство и техника врача облегчают его участь, помогая ему в этом.

«Ars totum requirit hominem!»2 — воскликнул древний алхимик. И это как раз тот homo totus,3 которого мы ищем.

Труды врача, как и поиски пациента, направлены к этому скрытому и еще не обнаруженному «целостному» человеку, великому человеку будущего. Но правильный путь к целостности, к несчастью, переполнен роковыми зигзагами и ложными поворотами. Это longissima via,4 непрямая и полная скрытых опасностей, дорога, которая объединяет противоположности, напоминающая направляющий Кадуцей,5 дорога, лабиринтные извивы и повороты которой не лишены ужаса. На этой longissima via мы встретились с теми случаями, которые считаются «недоступными». Их недоступность, в действительности, состоит в том, что они стоят неимоверных усилий: они требуют того самого, чего мы больше всего боимся, а именно «целостности», о которой мы говорим так бойко и которая вызывает бесконечное теоретизирование, хотя в действительной жизни мы всячески ее обходим.

К.Г.Юнг, «Психология и алхимия»

1 — «Hanging on». Ср. с 12 арканом Таро («Повешенный»), символом в герметической традиции, один из смыслов которого нисхождение Духа в материю, другой обретение мудрости, просветления, самости через жертву, смерть (например, ритуальную). В психотерапии соответствует фиксации. Прим. перев.)

2 — Искусство требует всего человека (лат.)

3 — Человек целостный (лат.)

4 — Длиннейшая дорога (лат.)

5 — Обвитый двумя змеями жезл Меркурия.

0

Omnia vnvs est

8 лет назад в категории книги

Прочитал «Психологию и алхимию» Юнга, а поделиться не с кем.

Там очень простая идея, а радует. Впрочем, эту идею Юнг уже высказывал в форме «магическое — это психическое».

В данном случае, как легко догадаться, «алхимическое — это психическое».

На моделях прошлого мы сможем научиться прежде всего следующему: психе дает убежище содержаниям или подвергается влияниям, ассимиляция которых сопровождается величайшими опасностями. Если древние алхимики приписывали свой секрет материи, и если ни Фауст, ни Заратустра не являются вдохновляющими примерами того, что происходит, когда мы воплощаем этот секрет в себе, то нам остается один путь — отвергнуть высокомерные претензии сознательного разума быть всей психе, и признать, что психе есть реальность, которую мы не можем до конца ухватить современными средствами понимания. Я не называю человека, сознающего свое неведение, обскурантом; я думаю, что это, скорее, тот, чье сознание недостаточно развито, чтобы уметь осознать свое неведение. Я считаю, что алхимическая надежда извлечь из вещества философское золото, или панацею, или волшебный камень, была лишь частью иллюзии, эффектом проекции; что до остального, то она соответствовала действительным психическим фактам, которые много значат в психологии бессознательного. Как показывают тексты и их символизм, алхимик проецировал то, что я назвал процессом индивидуации, в феномены химических превращений. Научный термин «индивидуация» не означает, что мы имеем дело с чем-то известным и окончательно ясным, о котором более нечего сказать.

Он просто указывает на еще очень темное поле поиска, которое нуждается в разработке. Это централизующие процессы в бессознательном, формирующие личность. Мы имеем дело с жизненным процессом, который, в силу своего божественного характера, исходит из времен незапамятных, обеспечивая побуждение для формирования символов. Эти процессы погружены в тайну: они выдвигают загадки, которые человеческий ум давно и тщетно пытается решить. Анализ показывает, что рассудок человеческий — инструмент малопригодный для такой цели. Недаром алхимия считала себя «искусством», чувствуя — и это совершенно справедливо — что она имеет дело с созидательными процессами, которые можно постичь только опытом, хотя имя им может дать и интеллект. Сами алхимики предупреждали нас: «Rumpite libros, ne corda vestra rumpantur» (Рвите книги, чтобы не были разорваны ваши сердца), и это несмотря на их прилежание в науках.

Опыт, а не книги — вот то, что ведет к познанию.

Карл Юнг, «Психология и алхимия»

Короче, между психологией и алхимией можно почти поставить знак равенства. Психология разве что не возится с реальными веществами, а вот алхимия возилась (потому что химии тогда не было).

Казалось бы, дикая смесь, но аргументация простая: древние люди ошибались насчет материи, поэтому алхимия не давала стабильных химических результатов.

Но то, как они ошибались, говорит многое о психике, ничего не зная о материи, алхимики проецировали туда свои психические процессы.

Алхимики заблуждались, но делали это по-человечески, а вот это «по-человечески» психология и изучает.

(Тут еще бы сделать ремарку про «психология против психотерапии», но лень, хотя психология и психотерапия как раз соотносятся друг с другом, как химия и алхимия соответственно).

omnia — все, vnvs — одно, est — есть

0
Мой «Курс реабилитации людей с техническим образованием».

Джеймс Холлис

Совершенно незаметно для себя прочитал много Джеймса Холлиса. Он сначала преподавал гуманитарные науки в течение 26 лет, в 35 лет пошел на терапию, а потом стал юнгианцем. Книги у него выходят пафосные и поэтические. Тут надо бы сделать отступление и признаться в любви к юнгианцам, но я это уже делал. (еще 1093 слова)

Любовь и воля

Дочитал «Любовь и волю» Ролло Мэя — мне тут же bookmate подсовывает «Силу и невинность» его же. «Эй, жена!», — говорю я, — «Мэй, похоже, берет два случайных слова и пишет про них книгу». Сижу и думаю, что терапия всего-навсего связывает жизнь, делает ее более символичной, то есть, опять-таки, связанной (symbolic). (еще 250 слов)

Женщина, которая легла в кровать на год

Прочитал художественную книгу Сью Таунсенд «Женщина, которая легла в кровать на год». Сразу же вспомнил цитату из Эстес, только в этом случае женщина, на которой все держалось, не застрелилась, а (спойлер!) легла в кровать на год. Почему она это сделала — ну, это «каждая женщина на земле поймет». (еще 199 слов)

Гантрип против Бейссера

Гештальт-терапевт отказывается от роли этакого «специалиста по изменениям», так как его стратегия – поощрять или даже настаивать на том, чтобы пациент был тем, кто он есть на самом деле. (еще 1307 слов)

Дзен и искусство ухода за мотоциклом

— По этому же поводу: «Дзен и искусство ухода за мотоциклом» читал же? Если нет — то очень надо прочитать.
— Много слышал.
— Не врут. Очень хорошо.
— Ок, уболтал.
— И про автора прочитать можно. Это на хипповской ньюэджерской волне как бы (к котрой я всегда с подозрением), но он большой молодец.
— Ну вот это меня и смущало.
— Нет, нет, я тоже не один год откладывал, потому что сраные хиппи. (еще 80 слов)

Дело Всей Жизни

А сегодня, мои друзья, давайте поговорим о Призвании, Деле Всей Жизни и подобном. Не уверен, что разговор вам понравится, но кто-то же должен это все сказать. Я долгое время тоже мечтал о Призвании. А потом что-то произошло. Что именно — сказать сложно, но одно из двух: либо я нашел это призвание, либо я понял, что никакого призвания нет. (еще 834 слова)

Внутренний мир травмы

Читаю Дональда Калшеда, «Внутренний мир травмы, архетипические защиты личностного духа». Дается с трудом, «слишком знакомо». (еще 1426 слов)

Становление личностью

Прочитал Роджерса, «Становление личностью, психотерапия глазами психотерапевта». (еще 673 слова)

Mr. Robot

Меня, как известного программиста, часто спрашивают, правдоподобно ли в сериале Mr. Robot показана процедура взлома и вся эта компьютерная ерунда. (еще 326 слов)